Название: Последняя улыбка Иблиса
Тема: Черная метка
Автор: Tengro
Бета: Terra Nova
Краткое содержание: Космические джентльмены удачи в борьбье за власть.
читать дальше
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:23 по корабельному времени.
Капитан Ахмет Хазиль, двухметровый одноглазый здоровяк, иссечённый шрамами и за самоубийственную отвагу прозванный Шайтаном, шел по разгромленным коридорам «Улыбки Иблиса» и смеялся. От этого потустороннего хохота хотелось спрятаться подальше, а то и выпрыгнуть в пустоту, лишь бы не слышать этих звуков и не видеть окровавленного чудовища, еще недавно бывшего капитаном.
Но прятаться было некому. Из живых на «Улыбке» оставались только бывший капитан и его бывший старший помощник. И одному из них вскоре предстояло отправиться к праотцам, ненамного опередив другого.
— Эй, Хагеру! — сдержав смех, но не интонации безумного веселья, прокричал в пустоту коридоров Ахмет. — Где ты, плешивый сын шакала и жабы? Выходи, и мы узнаем, кто тут «старый дурак»! Ты еще жив, помёт верблюда? Это ненадолго!
Но выжженные стены коридора хранили молчание, нарушаемое лишь мерными шагами Шайтана и его сумасшедшим хохотом...
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:36 по корабельному времени.
Хагеру Сагаши прятался за контрольным терминалом на мостике «Улыбки», сжимая в руках лучевую винтовку и ежеминутно выглядывая из-за консоли терминала в ожидании своего бывшего капитана. Конечно, стандартный армейский лучемёт проигрывал в поединке с боевым скафандром, но Хагеру старался об этом не думать. Хохот двинутого капитана и так действовал на нервы не хуже серной кислоты, а датчик кислорода в скафандре, демонстрирующий убывание воздуха с палуб, только ухудшал положение.
Сагаши и сам не заметил, как начал повторять древнюю мантру, которой научил его дед: «Страх убивает разум. Страх — это маленькая смерть, несущая полное забвение... ». Выругавшись, старший помощник оборвал самого себя и еще раз проверил коридор. Вспышка огня едва не оборвала его земное существование.
Выдохнув короткое «банзай!», Хагеру перекатился к другой стороне консоли, и, вынырнув из-за неё, нажал на спусковой крючок. Сияющий лазерный луч ударил в боевой скафандр капитана, не причинив тому видимого вреда.
Ответный удар последовал незамедлительно — разогнанная до околосветовой скорости дробь прошила не только пол рубки, на котором мгновением раньше лежал Хагеру, но и обшивку корабля в трёх метрах под ней. Воздух со свистом устремился прочь через пробоины.
Капитана не смущало отсутствие кислорода на мостике — он продолжал хохотать уже на радиочастотах, шквальным огнем не давая бывшему помощнику остановиться и при этом поливая его бранью:
— Ну что, трусливое отродье змей, ты доволен властью?! Отвечай, недоношенный сын кривой кобылы, когда тебя спрашивает твой капитан! И пляши! Пляши перед посланником Азраила, мертвец, пляши дольше!
«Чертов... ублюдок... — мысленно отвечал ему Хагеру, уворачиваясь от выстрелов и пытаясь подобраться как можно ближе к окончательно сдвинувшемуся Хазилю — Дай... добраться до... тебя... И мы узнаем... кто тут мертвец... Ты у меня попляшешь! Вот урод! Я ведь чуть не убил тебя, тогда… как жаль, что провалилось!»
14 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
16:20 по корабельному времени.
«Бортовой журнал «Улыбки Иблиса». Запись номер 2056. Выполнена: капитаном Ахметом Хазилем.
Дата на борту: 14 марта 2156 стандартного земного летосчисления.
Время на борту: 16:20 стандартных часов.
Вахтенный навигатор: Хагеру Сагаши.
Вахтенный пилот: Исмаил Хафир.
Вахтенный сержант абордажа: Сидзи Ито.
Вахтенный бортмеханик: Сан Мао.
Срок несения вахты: 12 стандартных часов.
Время начала вахты: 12:00 14 марта по корабельному времени
Время окончания вахты: 00:00 15 марта по корабельному времени
Доклады от вахтенных за период несения вахты:
1) Доклад Сан Мао по состоянию СС-движков корабля. СС-движки нуждаются в ремонте после схватки с торговым кораблём Республики Марс «Черная Стрела». Планируемый срок ремонта — 48 стандартных часов. Решение капитана: приступить к ремонту.
2) Доклад Хагеру Сагаши по текущему курсу. Замечено СС-возмущение в трёх астрономических единицах по текущей орбите корабля, ориентировочный выход объекта из CC-перехода — через 6 корабельных суток. Решение капитана: следовать на перехват, двигатели не активировать, хранить радиомолчание на стандартных частотах связи.
3) Доклад Сидзи Ито по психологическому состоянию абордажной команды. Абордажные команды истощены после недавней схватки с кораблём Республики Марс. Решение капитана: уменьшение дежурного наряда абордажной команды вполовину, увеличение алкогольной пайки для абордажных команд вдвое на три последующих приёма пищи.
Прочие события на борту за период:
1) 14:00 — завершена сортировка трофеев, обнаруженных на «Черной Стреле».
2) 15:36 — с пищевым отравлением в лазарет поступил Као Фунг, коку назначено взыскание».
От заполнения бортового журнала капитана отвлёк вызов штатного коммуникатора. «Чертов навигатор, знает же, что я занят!» — с раздражением подумал Шайтан, активируя связь.
— Что случилось, Хагеру?
— Капитан... тут того... общество с вами поговорить желает... — отозвался, как ни странно, не старший помощник, по совместительству астронавигатор «Улыбки», а свободный от вахты сержант абордажных команд. — В общем, мы тут вас ждём в конференце, дело у нас того... скользкое вышло...
— Уже иду, — отрывисто бросил Хазиль, сворачивая бортжурнал.
Корабль был по-пиратски потрёпан; несмотря на значившуюся в бортжурнале «завершенную сортировку», многочисленные трофеи всё еще засоряли коридоры жилого сектора.
— Ито, сменишься с вахты — вычисти коридоры. Развели бордель! — рявкнул Шайтан в свой коммуникатор, вызвав вахтенного абордажника.
— Будет исполнено, эфенди капитан, — с несвойственной ему слащавостью ответил сержант, отключая связь.
— Урод узкоглазый... — прошипел капитан в выключенный коммуникатор, а несколькими секундами спустя увидел на стене надпись: «Долой Шайтана! Виски всем, даром, и пусть никто не уйдёт обиженным!»
Этой надписи вторили пьяные вопли, донёсшиеся до капитана из столовой. На ходу вынимая лучевик, Ахмет подумал: «Убью мерзавцев! Пить на посту! За борт погулять выкину!»
— Кок! — раненым ишаком заорал капитан, врываясь на маленькую корабельную кухню
и поднимая лучевик. — Где ты, помесь осла и шакала?
Больше капитан ничего произнести не успел — станнер-разряды, поразившие его, погрузили сознание Хазиля в глубокую тьму. Впрочем, еще одному человеку в комнате повезло гораздо меньше — корабельный кок сидел в кресле, «украшенный» дыркой между глаз.
— Он жив? — Приглушенный фильтрами скафандра, голос навигатора звучал странно, но вполне узнаваемо. На холёном лице Ибрагима, корабельного медика, промелькнуло недоумение.
— Я про Шайтана!
— Да, Сагаши. Растолкать его? — голос медика дрожал, и ничего постыдного он в этом не видел — пистолет у виска плохо влияет даже на железные нервы.
— Нет, Ибрагим. Али, Мурад — тащите его в конференц-зал. Доктор, ты с ними. — Навигатор активировал встроенный в скафандр коммуникатор: — Ито, что там недовольные?
— Всё в порядке, Сагаши. Отсек, в котором они засели... случайно разгерметизировался. Двадцать погибших, большая потеря для экипажа, вот к чему приводит плохой капитан на корабле. — Голос второго помощника был преисполнен наигранного сожаления.
— Отлично. Проведите ремонт и выдвигайтесь к конференц-залу. Конец связи, — ответил старпом, наблюдая за транспортировкой капитана. «А всё-таки нужно будет убрать Ито с корабля. Он слишком много знает. Ну ничего, разберусь с капитаном...»
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:43 по корабельному времени.
Корабль качнуло, и канал связи разразился тирадой автопилота:
— Столкновение с метеороидом! Рой по борту альфа! Экипажу пристегнуться на боевых постах, приготовится к манёвру!
Последовавший за этим рывок опрокинул обоих сражающихся на пол, и на миг Хазилю почудилось, что его голова сейчас взорвется. Но в нескольких метрах от него на полу рубки лежал враг, и с ним следовало покончить во что бы то ни стало.
14 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
18:13 по корабельному времени.
Капитан пришел в себя, открыл глаза и только после этого почувствовал разрывающую тело боль. Попытка оглядеться только укрепила его в худших подозрениях — он был прикручен к стулу стальными тросами, а вокруг него столпилась команда «Улыбки». Судя по выражениям на знакомых лицах, трупу на полу и запаху дешевого виски, ждать милосердия не доводилось, а уж слова старпома окончательно разрушили последние надежды:
— Решением корабельной сходки, мы, экипаж «Улыбки Иблиса», снимаем с тебя, Ахмет Хазиль, полномочия капитана корабля. Кто-то хочет возразить?
Возражений не последовало: толпа разразилась поощрительными криками.
— Ну, если никто не возражает, тогда продолжим. Чтобы ты не скучал по капитанскому креслу, мы также забираем у тебя корабль…
Опять взрыв хохота, криков и аплодисментов вперемешку с ругательствами в адрес бывшего капитана. А еще – слащавая улыбочка на роже навигатора. Хазиль пожалел, что не в состоянии врезать своему старпому от души.
— Твой кораблик переходит нам, а я беру на себя командование. Хочешь что-то сказать?
— Мерзавцы! Идиоты, этот кретин приведёт вас к гибели, угробит всех!
— Заткнись, Шайтан! Да что вы его слушаете! За борт, за борт крысу! — Кому принадлежал выкрик, было не понять, но толпа явно завелась.
— Видишь, Ахмет, как тебя тут любят. Но мы проявим милосердие и не убьем тебя… сейчас, во всяком случае. Метку сюда!
Мгновенно наступила тишина.
Черная Метка — это не просто смертный приговор. Любой пират имеет право сделать с меченым что угодно. Хочешь – просто убей, хочешь – засунь под пресс и смотри, как глаза лопаются, хочешь — продай в бордель голубым, хочешь — в лаборатории «чёрным медикам»…
Впрочем, меченые иногда выживали — если сбор пиратов на базе решал, что бедолагу лучше отпустить. А чтобы жертва не выпрыгнула из шлюза, не дождавшись суда, ее сажали в карцер и держали там до прибытия на любую пиратскую базу. А там их выкидывали за борт, предоставляя право самим побороться за жизнь... а то и добиться выдачи метки тому, кто пометил их — в таких вопросах у флибустьеров был принят принцип «око за око».
Медик «Улыбки» приволок небольшую коробочку с нарисованным сверху черепом.
— Нанесите метку старому дураку! — приказал Сагаши. Руку Хазиля прижали к раскалённой поверхности прибора. От боли Ахмет на миг ослеп...
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:47 по корабельному времени.
Возросшая сила тяжести не позволяла сражающимся подняться, всё плотнее вжимая их в пол. На несколько минут яростное сражение затихло, и только хохот и ругань капитана да хрипы его помощника, ползком приближавшегося к психу, нарушали тишину радиоэфира.
— Что, жалкий шакал, ты, наконец, презрел свой страх и решил взглянуть в глаза смерти? — счастливым голосом проорал Ахмет и попытался встать. Учитывая сломанные при падении ноги, задача изначально была невыполнимой, но поднявшееся вопреки удвоенной силе тяжести и искалеченным конечностям металлическое тело скафандра вызывало иррациональный страх. Впрочем, долго этот гротеск не продлился — Хазиль рухнул на пол и на краткие секунды потерял сознание.
19 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
23:57 по корабельному времени.
Шайтан шестые сутки сидел в корабельном карцере, куда его поместили после «суда». Окружающий мир — камера три на три метра, в которой бывший капитан был едва в состоянии развернуться — был похож на комфортный гроб. В сущности, им он и являлся — для Хазиля, во всяком случае. Всё, что ему оставалось до посадки на одной из баз Братства — это размышления. И еще — созерцание клейма на левой ладони, означавшего окончательный и бесповоротный конец.
Эскиз клейма явно рисовал человек с черным юмором. Возможно, у него были на то причины: точная история возникновения обычая была давно забыта. В отличие от самой Метки, известной каждому пирату космоса. Выжженный чёрный круг с чётко различимыми элементами: черепом и песочными часами в центре, латинской надписью «Morsque minus poena quam mora mortis habet»1 по верхней половине круга и циничным «Каждому — своё» в нижней части Метки.
«За что? Чертов навигатор! Я доверял ему! Убью! Выйду из карцера — убью! Каждого! Сволочи, продали меня! Каждого за борт! А потом на Фобос-центральный, там свои, там меня мигом оправдают, а «Улыбку» я и сам доведу. Но сначала – всех, всех убью!» Примерно такие мысли крутились в голове Ахмета, пока он с абсолютно отрешенным видом разглядывал попеременно метку и своё отражение в надраенном до зеркального блеска потолке.
Из прострации, продлившейся еще сутки, капитана вырвал сигнал боевой тревоги и внезапно воцарившаяся невесомость. Несмотря на то, что здравого смысла в голове Хазиля не нашел бы и микроскоп, звериная хитрость и опыт подсказали Шайтану занять позицию над входом в камеру. Когда герметичные двери распахнулись, и часовой, не обнаружив пленника, вошел внутрь, Ахмет ястребом спикировал на него, выхватил с чужого поясного ремня кинжал и молниеносным движением выпустил часовому кишки. Выстрел другого тюремщика бросил его мёртвого товарища на бывшего капитана, пачкая того кровью... и вкладывая ему в руку пистолет. Второй пират мгновенно расстался с жизнью, не успев даже понять этого. Проверив оружие, Хазиль оттолкнулся от пола и поплыл по коридору.
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:52 по корабельному времени.
Сагаши с хрипом и сипением полз к лежащему на полу капитану. В левой руке бывший навигатор сжимал лучемёт, правая болталась плетью — судя по адской боли, Хагеру всё же сломал её при падении. Когда до Хазиля оставалось всего три метра, гравитационный пресс, давивший на сражающихся, отключился. Хагеру рванулся было вперед, но задел плечом что-то громоздкое и тяжелое. Руку от плеча и до кончиков пальцев пронзила боль, и Сагаши потерял сознание.
19 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
20:19 по корабельному времени.
На пятые сутки после бунта Сагаши понял, что идея с захватом власти явно была опрометчивой. Команда хотела на базу, команда хотела спиртного и женщин, ей осточертел двухнедельный рейд в пустоте. Офицерский состав тихо злился в своих каютах, называя нового капитана «некомпетентным юнцом». Главный техник проявил несвойственную его народу храбрость, раскурочив СС-движок и выпрыгнув в космос через главный шлюз.
По всему выходило, что «Улыбке» вместе с новым капитаном придётся проболтаться в пространстве еще минимум неделю, и это ничуть не успокаивало головорезов.
Вот и сейчас Хагеру вместе с пятёркой верных людей был вынужден усмирять свой собственный экипаж угрозами и скорым судом.
— А ну, затихли, сукины дети! — орал пока еще верный новому хозяину Сидзи Ито, невысокий и верткий японец. — Кто тут захотел в карцер?!
Группа прикрытия, вооруженная станнерами, и капитан с боевым лучемётом в руках должны были придать крикам уставшего и злого сержанта больший вес, но привели только к взрыву недовольства.
— Да иди ты в задницу, узкоглазый! — заорал, перекрывая общий шум, Карл Григссон, обладатель почётной клички Стенолом. — При старом капитане жилось веселей, чем при вас! Н-на, уродец! — И Григссон ударил Ито своим пудовым кулаком в челюсть. Раздался отчётливый хруст, сержанта абордажников бросило назад с неестественно вывернутой шеей, а красный луч лазера располовинил Стенолома.
Что «усмирители», что «усмиряемые» синхронно повернули головы в сторону Хагеру. Лицо капитана за несколько мгновений превратилось в настоящую гипсовую маску, вроде тех, которыми суеверные африканцы отгоняют злых духов. Отчётливо и негромко Сагаши произнёс:
— Так будет с каждым недовольным. По норам, крысы, и не попадайтесь мне на глаза!
Развернувшись, капитан строевым шагом двинулся к себе в каюту; команда проводила «сурового кэпа» уважительными взглядами.
«Ито... ты, конечно, был той еще сволочью, но погибнуть вот так… Клянусь предками, эти собаки узнают, что значит порядок!» — думал Хагеру, вышагивая по знакомому маршруту. Встретившая его у очередной герметичной переборки делегация офицеров вызвала лёгкое удивление, но не более. Впрочем, их стоило выслушать.
Речь Саида аль-Гюли, единственного дипломированного специалиста на «Улыбке», звучала подчеркнуто уважительно:
— Эфенди капитан... — обратился он к Сагаши, но тот прервал его:
— Не «эфенди». Эфенди сидит в камере. Просто «капитан».
— Капитан, — тут же «поправился» Саид, — мы тут подумали с ребятами… в общем, этот Ахмет своё получил, а кто недоволен, так до базы возражать не будет. Готовы работать на вас… за нашу обычную долю, разумеется.
«Легко тут меняют хозяев. Впрочем, вздумай я срезать им долю, и сменят уже меня».
После недолгих размышлений, Хагеру кивнул:
— Я вижу. Свободны
— Но... — заикнулся было Као Фунг. — А как же...
— Властью капитана я приказываю пропустить меня, — отчеканил Сагаши и повёл стволом лучемёта, — иначе я сочту это неповиновением.
19 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
23:20 по корабельному времени.
Больше капитану не мешали. Последующие сутки прошли спокойно — смена вахт по расписанию, приём пищи, свободное время, сон, приём пищи, выход на вахту, смена вахт по расписанию... замкнутый цикл, стабильный в своей монотонности. Офицеры исполняли свои обязанности безукоризненно, пока Хагеру читал бортжурнал, заполненный предшественником. Раньше времени на это не хватало, а теперь судовой журнал «Улыбки Иблиса» оказался крайне полезным — особенно упоминание СС-возмущения по курсу. Почти отремонтированный собственный СС-движок «Улыбки» всё еще не мог позволить уклониться от встречи, а на схватку с серьезным противником сил могло и не хватить. Правда, судя по найденным в записях корабельной памяти характеристикам возмущения, что-то серьезнее патрульного звена выйти из сверхсвета не могло. Но даже пятёрка истребителей способна доставить массу неприятностей потрёпанному предыдущим сражением кораблю.
В отсутствие альтернатив Сагаши решил ввязаться в схватку, а там — будь что будет. За час до появления ожидаемого объекта «Улыбка» была готова к схватке, и новый капитан по старой полётной традиции «толкал речь» перед боем.
— Братья флибустьеры! Я, ваш капитан Хагеру Сагаши, обращаюсь к вам всем, вне зависимости от рода, имени и цвета кожи. У нас по курсу жирный транспорт Директората Земли! Победа будет нашей! Двойную долю добычи абордажникам, офицерскую — тому, кто отстрелит пташке движки, капитанскую — за голову капитана!
Заявление Сагаши было встречено дружным возгласом одобрения — предыдущий капитан был скуповат, большую часть добычи оставляя себе и «на нужды корабля». Разумеется, это не прошло даром, и только самые преданные Шайтану люди рискнули сопротивляться... погибнув во время «случайной» разгерметизации.
— А теперь — на боевые посты! Вломим торгашу! — проорал Хагеру, перекрикивая бушующую толпу. Происходящее вполне соответствовало его ожиданиям, и если бы не флаг торговца, он бы мог спокойно пить сакэ в своей каюте. Конечно, если бы на борту нашлась хоть капля сакэ.
Но транспорты Директората... Общеземное тоталитарное правительство было помешано на войне. Любой корабль ДЗ нёс вооружения минимум на четверть полезной нагрузки, даже если не являлся кораблём боевого флота. Их лёгкие астрокатера могли без труда покрошить в капусту корабли вдвое большего размера, их транспорты несли абордажные команды... впрочем, во всём, кроме прямых боестолкновений, корабли Директората оказывались устаревшими лет на двадцать. Именно на этой технической отсталости и строился план капитана.
Суть манёвра заключалась в том, что вышедший из СС-прыжка корабль на короткое время слеп. Оптические сенсоры транслируют смазанные полосы субпространства, более совершенная техника просто не работает. У современных кораблей период «шока» длится не более трех минут, и никто не может, не рискуя собой, подобраться к кораблю слишком близко.
Но оборудование Директората не было современным.
Когда торговый корабль вывалился из субпространства, «Улыбка» рванулась на перехват, выбрасывая рои ракет. Залп прорвал непрогретые силовые щиты транспорта и превратил его сенсоры в горстку пыли. Впрочем, это не помешало капитану торгового корабля выдать в эфир пространную матерную фразу, а корабельным орудиям — дать круговой залп лёгких ракет. Мостик «Улыбки» покачнулся, напряженная тишина разразилась азартными криками экипажа. В ответ на залп противника Сагаши безапелляционно объявил по каналу связи:
— «Стальной Орёл», говорит капитан «Улыбки Иблиса». Заглушите движки, приготовьтесь к приёму абордажной команды, не оказывайте сопротивления, и никто не пострадает.
— Вали к чёрту!
— Тогда готовьтесь к смерти.
Отключив внешний канал связи, Сагаши объявил по внутреннему:
— Канониры, залп по движкам. Абордажники, по капсулам. Ходовая, сближение на дистанцию выброса абордажа. Как поняли?
Нестройное «принято, босс» было ему ответом, и капитан расслаблено откинулся в кресле, наблюдая за манёврами противника. А посмотреть было на что — судя по поведению торгового корабля, тот вычислил «Улыбку» и теперь пытался выжать из своих слабеньких движков максимум тяги — только бы не попасть в руки пиратам. Уходил противник грамотно, пытаясь дюзами ослепить сканеры пиратов и выиграть еще немного времени. Но это его не спасло. Удар главного калибра «Улыбки» — гаусс-орудия — на несколько секунд вырубил гравитацию на корабле, но «Орлу» пришлось хуже. Движков у него не осталось — разве что манёвренные или тормозные, но придать серьёзное ускорение они не могли. А Хагеру уже шел на перехват.
Когда до корабля противника оставалось всего-навсего триста километров, Сагаши крикнул в коммуникатор:
— Абордажникам на выход, ходовая — синхронизация с противником!
Гравитационный генератор трубным воем сигнализировал о торможении. Впрочем, марсианская машинка держала корабельную гравитацию в норме, хотя, судя по индикатору на пульте, была готова отдать концы в любой момент. Капитан проводил взглядом абордажные капсулы и приготовился выслушивать доклады.
Однако «Орёл» оказался настоящей коброй, смертельно опасной даже в изрядно побитом состоянии. Распустившиеся на месте первой пары капсул огненные цветы оказались сюрпризом для группы захвата.
— Противник использует лазеры! Абордажной группе подходить врассыпную, при обнаружении подавить орудия огнём! — проорал Хагеру в коммуникатор, и получил в ответ уверенное: «Всё в порядке, кэп. Ща мы эту сволочь!» Ругнувшись, Сагаши напряженно вгляделся в картинку с внешних сенсоров. И успел заметить еще один «подарок» с транспорта — ракету точечного воздействия, разовое гаусс-орудие с реактивным двигателем. Руки автоматически нажали клавишу тревоги... и наступила невесомость. От неожиданного воспарения Хагеру спасла старая привычка на боевом посту пристегиваться к креслу.
— Прибыли, начинаем зачистку, — донеслось из капитанского коммуникатора. — Что там у вас?
— Делайте свою работу, у нас мелкие неполадки. Канониры, подавите эти чертовы орудия.
Через несколько долгих минут, на протяжении которых ни «Орёл», ни абордажники не подавали признаков жизни, активировалась дальняя связь, и Хагеру узнал разъярённый голос давешнего собеседника.
— Эй, там, на «Иблисе»! Хрена вам, а не корабль! Григорьев, генераторы на красный, Морне, курс на таран! Слушай, гнида! «Наверх, вы, товарищи, все по местам...» — запел с каким-то остервенением капитан. Сагаши отключил связь и рявкнул уже абордажникам:
— Сматывайтесь оттуда к дьяволу! Точка пространства...
— Не на чем, капитан... — раздался минуту спустя усталый голос, заглушая слабый сигнал тревоги. — Эти ублюдки расстреляли капсулы, что наши, что свои. Нас осталось пятеро, я долго не протяну. У них, правда, никого, но сделать мы ничего не можем. Прощайте, ребята...
— Ходовая, манёвр ухода! Канониры, доложить обстановку!
— Есть манёвр ухода, — ответили с ходовой, а вот ответ канонерского отсека оказался для капитана сюрпризом.
— Презренный пёс, захвативший корабль! Готовься к смерти! Это говорю я, Шайтан!
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:57 по корабельному времени.
Сообразив, что подняться уже не выйдет, Ахмет перевернулся на живот и пополз к потерявшему сознание противнику. Подобравшись на расстояние удара, Хазиль занёс закованную в скафандр руку и ударил изо всех сил... поразив пустоту. Вёрткий навигатор только прикидывался бессознательным, и, уйдя из-под удара, направил в лицевой щиток скафандра Шайтана максимальной силы луч. Силовые поля и армированный плексиглас не выдержали, и остатки воздуха со свистом вырвались из скафандра умирающего капитана, скривившего губы в последней усмешке. За секунду до того, как глаза бывшего хозяина «Улыбки» лопнули, перед ними пронеслись последние часы жизни Ахмета Хазиля по прозвищу Шайтан...
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
02:17 по корабельному времени.
Расправившись с часовыми, Хазиль двинулся не к арсеналу, как сделал бы на его месте любой человек, не знакомый с традициями флибустьеров, а к техническому коридору неподалёку. Еще на Ганимеде, на одной из пиратских баз, Шайтан спрятал в этом тупике небольшой бронированный ящик с тяжелым боевым скафандром внутри. О существовании этой штуки знал только Ахмет и один из самых верных его офицеров, сейчас наверняка мертвый.
«Убью! Всех убью, все враги, все предатели!» — стучало в голове Хазиля, пока он влезал в скафандр. Тревога и отключение гравитации могли значить только одно — корабль ввязался в схватку. Все слишком заняты, а значит, у него есть время, чтобы подобраться к канонирам! Если абордажная команда, эти двуличные свиньи, на вражеском корабле, он, Шайтан, сделает так, чтобы все там и сдохли!
Аль-Гюли, начальник канонерского отдела, методично отстреливал с личного оружейного пульта ракеты, пропущенные его людьми. Шипение открывающейся двери отвлекло бы его, если бы смертельно раненый тигр — транспорт Директората — не решил еще раз проверить скорость реакции стрелков. Почему-то в этот раз основная команда справлялась всё хуже с каждой секундой, и Саид, уничтожив последнюю торпеду, заорал:
— Вы что там, заснули, поганцы?!
В ответ раздался ужасно знакомый и столь же неприятный смех, а в следующий момент луч лазера снёс основание командного кресла. Упав на пол, офицер увидел, почему стрельба прекратилась: все остальные канониры были убиты. А виновник разгрома, закованный в боевой скафандр, склонился над Саидом, убрав плексигласовый лицевой щиток. На аль-Гюли глядел сам Ахмет Хазиль, которому полагалось сидеть в камере.
— Что, Саид, не ждал? — нехорошо осклабившись, деланно-бодрым голосом обратился к нему Шайтан. — Ты всегда был крысой, не так ли? Если ты поможешь мне, я оставлю тебя жить...
— Капитан! Неужели вы думали, что я предпочту вас этому выскочке? Я готовил операцию...
Саид смолк, увидев, как металлическая «рука» скафандра приближается к его голове. Ахмет стиснул его голову мертвой хваткой.
— Ты мог сопротивляться. Ты мог погибнуть в бою. Ты предпочёл жизнь. Прощай, офицер. Ты уволен.
Хазиль сжал ладонь, и голова канонира лопнула, как спелый арбуз, запачкав кровью скафандр Шайтана. Впрочем, собственный внешний вид не занимали Хазиля. Его интересовал пульт управления огнём. Дальность лучемётов позволяла открыть прицельный огонь по абордажным капсулам, и, шепча под нос проклятия, Ахмет расстрелял их все. О происходящем на борту транспорта он не знал, но когда мишеней уже не осталось, до его разгорячённого сознания донесся голос Сагаши:
— ...евр ухода! Канониры, доложить обстановку!
Активировав коммуникатор, Хазиль злорадно произнёс:
— Презренный пёс, захвативший корабль! Готовься к смерти! Это говорю я, Шайтан!
Связь оборвалась мгновенно, а сирена боевой тревоги взвыла еще раз. «Теперь я могу не прятаться...» — с удовлетворением подумал Ахмет, прожигая захлопнувшуюся гермодверь лазером и вышибая её ударом кулака, закованного в армированный титапласт.
Судя по датчикам скафандра, этот мерзавец на мостике решил стравить воздух, причем, как оказалось, не только из канонирского отсека, а из всех отсеков корабля. Наверное, он не ожидал, что Хазиль будет в боевом скафандре. Так что подлый маневр капитана-предателя сработал против собственной команды: первым, что обнаружил Шайтан в коридорах, были свежие трупы у задраенных переборок.
Когда же он вскрыл еще одну преграду на пути к мостику, силовые щиты скафандра засверкали, поглощая лучи, и бывший капитан ударил в ответ напалмом. Крики агонии, разнёсшиеся по коридору, были для него настоящей симфонией мести.
...Час спустя «Улыбка Иблиса» опустела, и только безумный Шайтан да сходящий с ума от страха новый капитан корабля остались в живых. В ушах Хазиля многоголосым хором кричали умирающие, те, кого он сам отправил в ледяные пустыни ада, и не в силах сдержать ужаса Ахмет хохотал, вышагивая меж опалённых стен и проклиная предателя-Хагеру вместе с хором мертвецов, которых мог слышать только он один.
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
06:02 по корабельному времени.
Хагеру сидел на покорёженном во время битвы кресле, разглядывая тело бывшего капитана. Усмехнувшись горькой улыбкой, он произнёс в пустоту:
— А ты добился своего, жадный мерзавец... Ты так не хотел отдавать «Улыбку», что предпочёл уничтожить её, истребив собственный экипаж. Ты даже отрезал мне последние пути к спасению...
Последний капитан знаменитого пиратского корабля неловко поднялся и подошел к пульту.
— Подумать только — ради мести уничтожить то, что давало тебе жизнь... Метка, поставленная капитану во время мятежа, позволяет тому перебить свой экипаж, так? Мстительный, тупой паникёр. Нужно было сразу вышвырнуть тебя за борт, никто бы не возражал... Нет, я захотел убить тебя чужими руками, какой идиот! И вот, я добился своего — ты мёртв, только и я ненадолго задержусь тут. Капитан! Будто оно того стоило…
Сагаши протянул руку к пульту и перевел корабль на голосовое управление.
— Компьютер, генераторы на перегрев, предохранители отключить.
— Вы подтверждаете приказ? — уточнил бортовой компьютер.
— Подтверждаю властью капитана... — сказал Хагеру, обнажая дотоле спрятанный в отделении скафандра вакидзаси с мономолекулярной заточкой. С резким выдохом бывший навигатор вонзил клинок в свой живот, и провёл крест-накрест, выпуская себе внутренности, не чувствуя сопротивления.
— Путь окончен... — слабеющим голосом произнёс Сагаши, отправляясь в бесконечное путешествие.
А через десять минут сдвоенный взрыв реакторов «Улыбки Иблиса» и «Стального Орла» поставил жирную огненную точку в этой истории.
Ведь главное — не запись в корабельном архиве, а приведение приговора в исполнение, а тут Судьба постаралась с лихвой.
_______________________________________
1 «Morsque minus poena quam mora mortis habet» — лат. «Менее мучительна смерть, нежели её ожидание» (Овидий)
Тема: Черная метка
Автор: Tengro
Бета: Terra Nova
Краткое содержание: Космические джентльмены удачи в борьбье за власть.
читать дальше
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:23 по корабельному времени.
Капитан Ахмет Хазиль, двухметровый одноглазый здоровяк, иссечённый шрамами и за самоубийственную отвагу прозванный Шайтаном, шел по разгромленным коридорам «Улыбки Иблиса» и смеялся. От этого потустороннего хохота хотелось спрятаться подальше, а то и выпрыгнуть в пустоту, лишь бы не слышать этих звуков и не видеть окровавленного чудовища, еще недавно бывшего капитаном.
Но прятаться было некому. Из живых на «Улыбке» оставались только бывший капитан и его бывший старший помощник. И одному из них вскоре предстояло отправиться к праотцам, ненамного опередив другого.
— Эй, Хагеру! — сдержав смех, но не интонации безумного веселья, прокричал в пустоту коридоров Ахмет. — Где ты, плешивый сын шакала и жабы? Выходи, и мы узнаем, кто тут «старый дурак»! Ты еще жив, помёт верблюда? Это ненадолго!
Но выжженные стены коридора хранили молчание, нарушаемое лишь мерными шагами Шайтана и его сумасшедшим хохотом...
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:36 по корабельному времени.
Хагеру Сагаши прятался за контрольным терминалом на мостике «Улыбки», сжимая в руках лучевую винтовку и ежеминутно выглядывая из-за консоли терминала в ожидании своего бывшего капитана. Конечно, стандартный армейский лучемёт проигрывал в поединке с боевым скафандром, но Хагеру старался об этом не думать. Хохот двинутого капитана и так действовал на нервы не хуже серной кислоты, а датчик кислорода в скафандре, демонстрирующий убывание воздуха с палуб, только ухудшал положение.
Сагаши и сам не заметил, как начал повторять древнюю мантру, которой научил его дед: «Страх убивает разум. Страх — это маленькая смерть, несущая полное забвение... ». Выругавшись, старший помощник оборвал самого себя и еще раз проверил коридор. Вспышка огня едва не оборвала его земное существование.
Выдохнув короткое «банзай!», Хагеру перекатился к другой стороне консоли, и, вынырнув из-за неё, нажал на спусковой крючок. Сияющий лазерный луч ударил в боевой скафандр капитана, не причинив тому видимого вреда.
Ответный удар последовал незамедлительно — разогнанная до околосветовой скорости дробь прошила не только пол рубки, на котором мгновением раньше лежал Хагеру, но и обшивку корабля в трёх метрах под ней. Воздух со свистом устремился прочь через пробоины.
Капитана не смущало отсутствие кислорода на мостике — он продолжал хохотать уже на радиочастотах, шквальным огнем не давая бывшему помощнику остановиться и при этом поливая его бранью:
— Ну что, трусливое отродье змей, ты доволен властью?! Отвечай, недоношенный сын кривой кобылы, когда тебя спрашивает твой капитан! И пляши! Пляши перед посланником Азраила, мертвец, пляши дольше!
«Чертов... ублюдок... — мысленно отвечал ему Хагеру, уворачиваясь от выстрелов и пытаясь подобраться как можно ближе к окончательно сдвинувшемуся Хазилю — Дай... добраться до... тебя... И мы узнаем... кто тут мертвец... Ты у меня попляшешь! Вот урод! Я ведь чуть не убил тебя, тогда… как жаль, что провалилось!»
14 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
16:20 по корабельному времени.
«Бортовой журнал «Улыбки Иблиса». Запись номер 2056. Выполнена: капитаном Ахметом Хазилем.
Дата на борту: 14 марта 2156 стандартного земного летосчисления.
Время на борту: 16:20 стандартных часов.
Вахтенный навигатор: Хагеру Сагаши.
Вахтенный пилот: Исмаил Хафир.
Вахтенный сержант абордажа: Сидзи Ито.
Вахтенный бортмеханик: Сан Мао.
Срок несения вахты: 12 стандартных часов.
Время начала вахты: 12:00 14 марта по корабельному времени
Время окончания вахты: 00:00 15 марта по корабельному времени
Доклады от вахтенных за период несения вахты:
1) Доклад Сан Мао по состоянию СС-движков корабля. СС-движки нуждаются в ремонте после схватки с торговым кораблём Республики Марс «Черная Стрела». Планируемый срок ремонта — 48 стандартных часов. Решение капитана: приступить к ремонту.
2) Доклад Хагеру Сагаши по текущему курсу. Замечено СС-возмущение в трёх астрономических единицах по текущей орбите корабля, ориентировочный выход объекта из CC-перехода — через 6 корабельных суток. Решение капитана: следовать на перехват, двигатели не активировать, хранить радиомолчание на стандартных частотах связи.
3) Доклад Сидзи Ито по психологическому состоянию абордажной команды. Абордажные команды истощены после недавней схватки с кораблём Республики Марс. Решение капитана: уменьшение дежурного наряда абордажной команды вполовину, увеличение алкогольной пайки для абордажных команд вдвое на три последующих приёма пищи.
Прочие события на борту за период:
1) 14:00 — завершена сортировка трофеев, обнаруженных на «Черной Стреле».
2) 15:36 — с пищевым отравлением в лазарет поступил Као Фунг, коку назначено взыскание».
От заполнения бортового журнала капитана отвлёк вызов штатного коммуникатора. «Чертов навигатор, знает же, что я занят!» — с раздражением подумал Шайтан, активируя связь.
— Что случилось, Хагеру?
— Капитан... тут того... общество с вами поговорить желает... — отозвался, как ни странно, не старший помощник, по совместительству астронавигатор «Улыбки», а свободный от вахты сержант абордажных команд. — В общем, мы тут вас ждём в конференце, дело у нас того... скользкое вышло...
— Уже иду, — отрывисто бросил Хазиль, сворачивая бортжурнал.
Корабль был по-пиратски потрёпан; несмотря на значившуюся в бортжурнале «завершенную сортировку», многочисленные трофеи всё еще засоряли коридоры жилого сектора.
— Ито, сменишься с вахты — вычисти коридоры. Развели бордель! — рявкнул Шайтан в свой коммуникатор, вызвав вахтенного абордажника.
— Будет исполнено, эфенди капитан, — с несвойственной ему слащавостью ответил сержант, отключая связь.
— Урод узкоглазый... — прошипел капитан в выключенный коммуникатор, а несколькими секундами спустя увидел на стене надпись: «Долой Шайтана! Виски всем, даром, и пусть никто не уйдёт обиженным!»
Этой надписи вторили пьяные вопли, донёсшиеся до капитана из столовой. На ходу вынимая лучевик, Ахмет подумал: «Убью мерзавцев! Пить на посту! За борт погулять выкину!»
— Кок! — раненым ишаком заорал капитан, врываясь на маленькую корабельную кухню
и поднимая лучевик. — Где ты, помесь осла и шакала?
Больше капитан ничего произнести не успел — станнер-разряды, поразившие его, погрузили сознание Хазиля в глубокую тьму. Впрочем, еще одному человеку в комнате повезло гораздо меньше — корабельный кок сидел в кресле, «украшенный» дыркой между глаз.
— Он жив? — Приглушенный фильтрами скафандра, голос навигатора звучал странно, но вполне узнаваемо. На холёном лице Ибрагима, корабельного медика, промелькнуло недоумение.
— Я про Шайтана!
— Да, Сагаши. Растолкать его? — голос медика дрожал, и ничего постыдного он в этом не видел — пистолет у виска плохо влияет даже на железные нервы.
— Нет, Ибрагим. Али, Мурад — тащите его в конференц-зал. Доктор, ты с ними. — Навигатор активировал встроенный в скафандр коммуникатор: — Ито, что там недовольные?
— Всё в порядке, Сагаши. Отсек, в котором они засели... случайно разгерметизировался. Двадцать погибших, большая потеря для экипажа, вот к чему приводит плохой капитан на корабле. — Голос второго помощника был преисполнен наигранного сожаления.
— Отлично. Проведите ремонт и выдвигайтесь к конференц-залу. Конец связи, — ответил старпом, наблюдая за транспортировкой капитана. «А всё-таки нужно будет убрать Ито с корабля. Он слишком много знает. Ну ничего, разберусь с капитаном...»
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:43 по корабельному времени.
Корабль качнуло, и канал связи разразился тирадой автопилота:
— Столкновение с метеороидом! Рой по борту альфа! Экипажу пристегнуться на боевых постах, приготовится к манёвру!
Последовавший за этим рывок опрокинул обоих сражающихся на пол, и на миг Хазилю почудилось, что его голова сейчас взорвется. Но в нескольких метрах от него на полу рубки лежал враг, и с ним следовало покончить во что бы то ни стало.
14 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
18:13 по корабельному времени.
Капитан пришел в себя, открыл глаза и только после этого почувствовал разрывающую тело боль. Попытка оглядеться только укрепила его в худших подозрениях — он был прикручен к стулу стальными тросами, а вокруг него столпилась команда «Улыбки». Судя по выражениям на знакомых лицах, трупу на полу и запаху дешевого виски, ждать милосердия не доводилось, а уж слова старпома окончательно разрушили последние надежды:
— Решением корабельной сходки, мы, экипаж «Улыбки Иблиса», снимаем с тебя, Ахмет Хазиль, полномочия капитана корабля. Кто-то хочет возразить?
Возражений не последовало: толпа разразилась поощрительными криками.
— Ну, если никто не возражает, тогда продолжим. Чтобы ты не скучал по капитанскому креслу, мы также забираем у тебя корабль…
Опять взрыв хохота, криков и аплодисментов вперемешку с ругательствами в адрес бывшего капитана. А еще – слащавая улыбочка на роже навигатора. Хазиль пожалел, что не в состоянии врезать своему старпому от души.
— Твой кораблик переходит нам, а я беру на себя командование. Хочешь что-то сказать?
— Мерзавцы! Идиоты, этот кретин приведёт вас к гибели, угробит всех!
— Заткнись, Шайтан! Да что вы его слушаете! За борт, за борт крысу! — Кому принадлежал выкрик, было не понять, но толпа явно завелась.
— Видишь, Ахмет, как тебя тут любят. Но мы проявим милосердие и не убьем тебя… сейчас, во всяком случае. Метку сюда!
Мгновенно наступила тишина.
Черная Метка — это не просто смертный приговор. Любой пират имеет право сделать с меченым что угодно. Хочешь – просто убей, хочешь – засунь под пресс и смотри, как глаза лопаются, хочешь — продай в бордель голубым, хочешь — в лаборатории «чёрным медикам»…
Впрочем, меченые иногда выживали — если сбор пиратов на базе решал, что бедолагу лучше отпустить. А чтобы жертва не выпрыгнула из шлюза, не дождавшись суда, ее сажали в карцер и держали там до прибытия на любую пиратскую базу. А там их выкидывали за борт, предоставляя право самим побороться за жизнь... а то и добиться выдачи метки тому, кто пометил их — в таких вопросах у флибустьеров был принят принцип «око за око».
Медик «Улыбки» приволок небольшую коробочку с нарисованным сверху черепом.
— Нанесите метку старому дураку! — приказал Сагаши. Руку Хазиля прижали к раскалённой поверхности прибора. От боли Ахмет на миг ослеп...
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:47 по корабельному времени.
Возросшая сила тяжести не позволяла сражающимся подняться, всё плотнее вжимая их в пол. На несколько минут яростное сражение затихло, и только хохот и ругань капитана да хрипы его помощника, ползком приближавшегося к психу, нарушали тишину радиоэфира.
— Что, жалкий шакал, ты, наконец, презрел свой страх и решил взглянуть в глаза смерти? — счастливым голосом проорал Ахмет и попытался встать. Учитывая сломанные при падении ноги, задача изначально была невыполнимой, но поднявшееся вопреки удвоенной силе тяжести и искалеченным конечностям металлическое тело скафандра вызывало иррациональный страх. Впрочем, долго этот гротеск не продлился — Хазиль рухнул на пол и на краткие секунды потерял сознание.
19 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
23:57 по корабельному времени.
Шайтан шестые сутки сидел в корабельном карцере, куда его поместили после «суда». Окружающий мир — камера три на три метра, в которой бывший капитан был едва в состоянии развернуться — был похож на комфортный гроб. В сущности, им он и являлся — для Хазиля, во всяком случае. Всё, что ему оставалось до посадки на одной из баз Братства — это размышления. И еще — созерцание клейма на левой ладони, означавшего окончательный и бесповоротный конец.
Эскиз клейма явно рисовал человек с черным юмором. Возможно, у него были на то причины: точная история возникновения обычая была давно забыта. В отличие от самой Метки, известной каждому пирату космоса. Выжженный чёрный круг с чётко различимыми элементами: черепом и песочными часами в центре, латинской надписью «Morsque minus poena quam mora mortis habet»1 по верхней половине круга и циничным «Каждому — своё» в нижней части Метки.
«За что? Чертов навигатор! Я доверял ему! Убью! Выйду из карцера — убью! Каждого! Сволочи, продали меня! Каждого за борт! А потом на Фобос-центральный, там свои, там меня мигом оправдают, а «Улыбку» я и сам доведу. Но сначала – всех, всех убью!» Примерно такие мысли крутились в голове Ахмета, пока он с абсолютно отрешенным видом разглядывал попеременно метку и своё отражение в надраенном до зеркального блеска потолке.
Из прострации, продлившейся еще сутки, капитана вырвал сигнал боевой тревоги и внезапно воцарившаяся невесомость. Несмотря на то, что здравого смысла в голове Хазиля не нашел бы и микроскоп, звериная хитрость и опыт подсказали Шайтану занять позицию над входом в камеру. Когда герметичные двери распахнулись, и часовой, не обнаружив пленника, вошел внутрь, Ахмет ястребом спикировал на него, выхватил с чужого поясного ремня кинжал и молниеносным движением выпустил часовому кишки. Выстрел другого тюремщика бросил его мёртвого товарища на бывшего капитана, пачкая того кровью... и вкладывая ему в руку пистолет. Второй пират мгновенно расстался с жизнью, не успев даже понять этого. Проверив оружие, Хазиль оттолкнулся от пола и поплыл по коридору.
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:52 по корабельному времени.
Сагаши с хрипом и сипением полз к лежащему на полу капитану. В левой руке бывший навигатор сжимал лучемёт, правая болталась плетью — судя по адской боли, Хагеру всё же сломал её при падении. Когда до Хазиля оставалось всего три метра, гравитационный пресс, давивший на сражающихся, отключился. Хагеру рванулся было вперед, но задел плечом что-то громоздкое и тяжелое. Руку от плеча и до кончиков пальцев пронзила боль, и Сагаши потерял сознание.
19 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
20:19 по корабельному времени.
На пятые сутки после бунта Сагаши понял, что идея с захватом власти явно была опрометчивой. Команда хотела на базу, команда хотела спиртного и женщин, ей осточертел двухнедельный рейд в пустоте. Офицерский состав тихо злился в своих каютах, называя нового капитана «некомпетентным юнцом». Главный техник проявил несвойственную его народу храбрость, раскурочив СС-движок и выпрыгнув в космос через главный шлюз.
По всему выходило, что «Улыбке» вместе с новым капитаном придётся проболтаться в пространстве еще минимум неделю, и это ничуть не успокаивало головорезов.
Вот и сейчас Хагеру вместе с пятёркой верных людей был вынужден усмирять свой собственный экипаж угрозами и скорым судом.
— А ну, затихли, сукины дети! — орал пока еще верный новому хозяину Сидзи Ито, невысокий и верткий японец. — Кто тут захотел в карцер?!
Группа прикрытия, вооруженная станнерами, и капитан с боевым лучемётом в руках должны были придать крикам уставшего и злого сержанта больший вес, но привели только к взрыву недовольства.
— Да иди ты в задницу, узкоглазый! — заорал, перекрывая общий шум, Карл Григссон, обладатель почётной клички Стенолом. — При старом капитане жилось веселей, чем при вас! Н-на, уродец! — И Григссон ударил Ито своим пудовым кулаком в челюсть. Раздался отчётливый хруст, сержанта абордажников бросило назад с неестественно вывернутой шеей, а красный луч лазера располовинил Стенолома.
Что «усмирители», что «усмиряемые» синхронно повернули головы в сторону Хагеру. Лицо капитана за несколько мгновений превратилось в настоящую гипсовую маску, вроде тех, которыми суеверные африканцы отгоняют злых духов. Отчётливо и негромко Сагаши произнёс:
— Так будет с каждым недовольным. По норам, крысы, и не попадайтесь мне на глаза!
Развернувшись, капитан строевым шагом двинулся к себе в каюту; команда проводила «сурового кэпа» уважительными взглядами.
«Ито... ты, конечно, был той еще сволочью, но погибнуть вот так… Клянусь предками, эти собаки узнают, что значит порядок!» — думал Хагеру, вышагивая по знакомому маршруту. Встретившая его у очередной герметичной переборки делегация офицеров вызвала лёгкое удивление, но не более. Впрочем, их стоило выслушать.
Речь Саида аль-Гюли, единственного дипломированного специалиста на «Улыбке», звучала подчеркнуто уважительно:
— Эфенди капитан... — обратился он к Сагаши, но тот прервал его:
— Не «эфенди». Эфенди сидит в камере. Просто «капитан».
— Капитан, — тут же «поправился» Саид, — мы тут подумали с ребятами… в общем, этот Ахмет своё получил, а кто недоволен, так до базы возражать не будет. Готовы работать на вас… за нашу обычную долю, разумеется.
«Легко тут меняют хозяев. Впрочем, вздумай я срезать им долю, и сменят уже меня».
После недолгих размышлений, Хагеру кивнул:
— Я вижу. Свободны
— Но... — заикнулся было Као Фунг. — А как же...
— Властью капитана я приказываю пропустить меня, — отчеканил Сагаши и повёл стволом лучемёта, — иначе я сочту это неповиновением.
19 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
23:20 по корабельному времени.
Больше капитану не мешали. Последующие сутки прошли спокойно — смена вахт по расписанию, приём пищи, свободное время, сон, приём пищи, выход на вахту, смена вахт по расписанию... замкнутый цикл, стабильный в своей монотонности. Офицеры исполняли свои обязанности безукоризненно, пока Хагеру читал бортжурнал, заполненный предшественником. Раньше времени на это не хватало, а теперь судовой журнал «Улыбки Иблиса» оказался крайне полезным — особенно упоминание СС-возмущения по курсу. Почти отремонтированный собственный СС-движок «Улыбки» всё еще не мог позволить уклониться от встречи, а на схватку с серьезным противником сил могло и не хватить. Правда, судя по найденным в записях корабельной памяти характеристикам возмущения, что-то серьезнее патрульного звена выйти из сверхсвета не могло. Но даже пятёрка истребителей способна доставить массу неприятностей потрёпанному предыдущим сражением кораблю.
В отсутствие альтернатив Сагаши решил ввязаться в схватку, а там — будь что будет. За час до появления ожидаемого объекта «Улыбка» была готова к схватке, и новый капитан по старой полётной традиции «толкал речь» перед боем.
— Братья флибустьеры! Я, ваш капитан Хагеру Сагаши, обращаюсь к вам всем, вне зависимости от рода, имени и цвета кожи. У нас по курсу жирный транспорт Директората Земли! Победа будет нашей! Двойную долю добычи абордажникам, офицерскую — тому, кто отстрелит пташке движки, капитанскую — за голову капитана!
Заявление Сагаши было встречено дружным возгласом одобрения — предыдущий капитан был скуповат, большую часть добычи оставляя себе и «на нужды корабля». Разумеется, это не прошло даром, и только самые преданные Шайтану люди рискнули сопротивляться... погибнув во время «случайной» разгерметизации.
— А теперь — на боевые посты! Вломим торгашу! — проорал Хагеру, перекрикивая бушующую толпу. Происходящее вполне соответствовало его ожиданиям, и если бы не флаг торговца, он бы мог спокойно пить сакэ в своей каюте. Конечно, если бы на борту нашлась хоть капля сакэ.
Но транспорты Директората... Общеземное тоталитарное правительство было помешано на войне. Любой корабль ДЗ нёс вооружения минимум на четверть полезной нагрузки, даже если не являлся кораблём боевого флота. Их лёгкие астрокатера могли без труда покрошить в капусту корабли вдвое большего размера, их транспорты несли абордажные команды... впрочем, во всём, кроме прямых боестолкновений, корабли Директората оказывались устаревшими лет на двадцать. Именно на этой технической отсталости и строился план капитана.
Суть манёвра заключалась в том, что вышедший из СС-прыжка корабль на короткое время слеп. Оптические сенсоры транслируют смазанные полосы субпространства, более совершенная техника просто не работает. У современных кораблей период «шока» длится не более трех минут, и никто не может, не рискуя собой, подобраться к кораблю слишком близко.
Но оборудование Директората не было современным.
Когда торговый корабль вывалился из субпространства, «Улыбка» рванулась на перехват, выбрасывая рои ракет. Залп прорвал непрогретые силовые щиты транспорта и превратил его сенсоры в горстку пыли. Впрочем, это не помешало капитану торгового корабля выдать в эфир пространную матерную фразу, а корабельным орудиям — дать круговой залп лёгких ракет. Мостик «Улыбки» покачнулся, напряженная тишина разразилась азартными криками экипажа. В ответ на залп противника Сагаши безапелляционно объявил по каналу связи:
— «Стальной Орёл», говорит капитан «Улыбки Иблиса». Заглушите движки, приготовьтесь к приёму абордажной команды, не оказывайте сопротивления, и никто не пострадает.
— Вали к чёрту!
— Тогда готовьтесь к смерти.
Отключив внешний канал связи, Сагаши объявил по внутреннему:
— Канониры, залп по движкам. Абордажники, по капсулам. Ходовая, сближение на дистанцию выброса абордажа. Как поняли?
Нестройное «принято, босс» было ему ответом, и капитан расслаблено откинулся в кресле, наблюдая за манёврами противника. А посмотреть было на что — судя по поведению торгового корабля, тот вычислил «Улыбку» и теперь пытался выжать из своих слабеньких движков максимум тяги — только бы не попасть в руки пиратам. Уходил противник грамотно, пытаясь дюзами ослепить сканеры пиратов и выиграть еще немного времени. Но это его не спасло. Удар главного калибра «Улыбки» — гаусс-орудия — на несколько секунд вырубил гравитацию на корабле, но «Орлу» пришлось хуже. Движков у него не осталось — разве что манёвренные или тормозные, но придать серьёзное ускорение они не могли. А Хагеру уже шел на перехват.
Когда до корабля противника оставалось всего-навсего триста километров, Сагаши крикнул в коммуникатор:
— Абордажникам на выход, ходовая — синхронизация с противником!
Гравитационный генератор трубным воем сигнализировал о торможении. Впрочем, марсианская машинка держала корабельную гравитацию в норме, хотя, судя по индикатору на пульте, была готова отдать концы в любой момент. Капитан проводил взглядом абордажные капсулы и приготовился выслушивать доклады.
Однако «Орёл» оказался настоящей коброй, смертельно опасной даже в изрядно побитом состоянии. Распустившиеся на месте первой пары капсул огненные цветы оказались сюрпризом для группы захвата.
— Противник использует лазеры! Абордажной группе подходить врассыпную, при обнаружении подавить орудия огнём! — проорал Хагеру в коммуникатор, и получил в ответ уверенное: «Всё в порядке, кэп. Ща мы эту сволочь!» Ругнувшись, Сагаши напряженно вгляделся в картинку с внешних сенсоров. И успел заметить еще один «подарок» с транспорта — ракету точечного воздействия, разовое гаусс-орудие с реактивным двигателем. Руки автоматически нажали клавишу тревоги... и наступила невесомость. От неожиданного воспарения Хагеру спасла старая привычка на боевом посту пристегиваться к креслу.
— Прибыли, начинаем зачистку, — донеслось из капитанского коммуникатора. — Что там у вас?
— Делайте свою работу, у нас мелкие неполадки. Канониры, подавите эти чертовы орудия.
Через несколько долгих минут, на протяжении которых ни «Орёл», ни абордажники не подавали признаков жизни, активировалась дальняя связь, и Хагеру узнал разъярённый голос давешнего собеседника.
— Эй, там, на «Иблисе»! Хрена вам, а не корабль! Григорьев, генераторы на красный, Морне, курс на таран! Слушай, гнида! «Наверх, вы, товарищи, все по местам...» — запел с каким-то остервенением капитан. Сагаши отключил связь и рявкнул уже абордажникам:
— Сматывайтесь оттуда к дьяволу! Точка пространства...
— Не на чем, капитан... — раздался минуту спустя усталый голос, заглушая слабый сигнал тревоги. — Эти ублюдки расстреляли капсулы, что наши, что свои. Нас осталось пятеро, я долго не протяну. У них, правда, никого, но сделать мы ничего не можем. Прощайте, ребята...
— Ходовая, манёвр ухода! Канониры, доложить обстановку!
— Есть манёвр ухода, — ответили с ходовой, а вот ответ канонерского отсека оказался для капитана сюрпризом.
— Презренный пёс, захвативший корабль! Готовься к смерти! Это говорю я, Шайтан!
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
05:57 по корабельному времени.
Сообразив, что подняться уже не выйдет, Ахмет перевернулся на живот и пополз к потерявшему сознание противнику. Подобравшись на расстояние удара, Хазиль занёс закованную в скафандр руку и ударил изо всех сил... поразив пустоту. Вёрткий навигатор только прикидывался бессознательным, и, уйдя из-под удара, направил в лицевой щиток скафандра Шайтана максимальной силы луч. Силовые поля и армированный плексиглас не выдержали, и остатки воздуха со свистом вырвались из скафандра умирающего капитана, скривившего губы в последней усмешке. За секунду до того, как глаза бывшего хозяина «Улыбки» лопнули, перед ними пронеслись последние часы жизни Ахмета Хазиля по прозвищу Шайтан...
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
02:17 по корабельному времени.
Расправившись с часовыми, Хазиль двинулся не к арсеналу, как сделал бы на его месте любой человек, не знакомый с традициями флибустьеров, а к техническому коридору неподалёку. Еще на Ганимеде, на одной из пиратских баз, Шайтан спрятал в этом тупике небольшой бронированный ящик с тяжелым боевым скафандром внутри. О существовании этой штуки знал только Ахмет и один из самых верных его офицеров, сейчас наверняка мертвый.
«Убью! Всех убью, все враги, все предатели!» — стучало в голове Хазиля, пока он влезал в скафандр. Тревога и отключение гравитации могли значить только одно — корабль ввязался в схватку. Все слишком заняты, а значит, у него есть время, чтобы подобраться к канонирам! Если абордажная команда, эти двуличные свиньи, на вражеском корабле, он, Шайтан, сделает так, чтобы все там и сдохли!
Аль-Гюли, начальник канонерского отдела, методично отстреливал с личного оружейного пульта ракеты, пропущенные его людьми. Шипение открывающейся двери отвлекло бы его, если бы смертельно раненый тигр — транспорт Директората — не решил еще раз проверить скорость реакции стрелков. Почему-то в этот раз основная команда справлялась всё хуже с каждой секундой, и Саид, уничтожив последнюю торпеду, заорал:
— Вы что там, заснули, поганцы?!
В ответ раздался ужасно знакомый и столь же неприятный смех, а в следующий момент луч лазера снёс основание командного кресла. Упав на пол, офицер увидел, почему стрельба прекратилась: все остальные канониры были убиты. А виновник разгрома, закованный в боевой скафандр, склонился над Саидом, убрав плексигласовый лицевой щиток. На аль-Гюли глядел сам Ахмет Хазиль, которому полагалось сидеть в камере.
— Что, Саид, не ждал? — нехорошо осклабившись, деланно-бодрым голосом обратился к нему Шайтан. — Ты всегда был крысой, не так ли? Если ты поможешь мне, я оставлю тебя жить...
— Капитан! Неужели вы думали, что я предпочту вас этому выскочке? Я готовил операцию...
Саид смолк, увидев, как металлическая «рука» скафандра приближается к его голове. Ахмет стиснул его голову мертвой хваткой.
— Ты мог сопротивляться. Ты мог погибнуть в бою. Ты предпочёл жизнь. Прощай, офицер. Ты уволен.
Хазиль сжал ладонь, и голова канонира лопнула, как спелый арбуз, запачкав кровью скафандр Шайтана. Впрочем, собственный внешний вид не занимали Хазиля. Его интересовал пульт управления огнём. Дальность лучемётов позволяла открыть прицельный огонь по абордажным капсулам, и, шепча под нос проклятия, Ахмет расстрелял их все. О происходящем на борту транспорта он не знал, но когда мишеней уже не осталось, до его разгорячённого сознания донесся голос Сагаши:
— ...евр ухода! Канониры, доложить обстановку!
Активировав коммуникатор, Хазиль злорадно произнёс:
— Презренный пёс, захвативший корабль! Готовься к смерти! Это говорю я, Шайтан!
Связь оборвалась мгновенно, а сирена боевой тревоги взвыла еще раз. «Теперь я могу не прятаться...» — с удовлетворением подумал Ахмет, прожигая захлопнувшуюся гермодверь лазером и вышибая её ударом кулака, закованного в армированный титапласт.
Судя по датчикам скафандра, этот мерзавец на мостике решил стравить воздух, причем, как оказалось, не только из канонирского отсека, а из всех отсеков корабля. Наверное, он не ожидал, что Хазиль будет в боевом скафандре. Так что подлый маневр капитана-предателя сработал против собственной команды: первым, что обнаружил Шайтан в коридорах, были свежие трупы у задраенных переборок.
Когда же он вскрыл еще одну преграду на пути к мостику, силовые щиты скафандра засверкали, поглощая лучи, и бывший капитан ударил в ответ напалмом. Крики агонии, разнёсшиеся по коридору, были для него настоящей симфонией мести.
...Час спустя «Улыбка Иблиса» опустела, и только безумный Шайтан да сходящий с ума от страха новый капитан корабля остались в живых. В ушах Хазиля многоголосым хором кричали умирающие, те, кого он сам отправил в ледяные пустыни ада, и не в силах сдержать ужаса Ахмет хохотал, вышагивая меж опалённых стен и проклиная предателя-Хагеру вместе с хором мертвецов, которых мог слышать только он один.
20 марта 2156 года стандартного земного летоисчисления.
06:02 по корабельному времени.
Хагеру сидел на покорёженном во время битвы кресле, разглядывая тело бывшего капитана. Усмехнувшись горькой улыбкой, он произнёс в пустоту:
— А ты добился своего, жадный мерзавец... Ты так не хотел отдавать «Улыбку», что предпочёл уничтожить её, истребив собственный экипаж. Ты даже отрезал мне последние пути к спасению...
Последний капитан знаменитого пиратского корабля неловко поднялся и подошел к пульту.
— Подумать только — ради мести уничтожить то, что давало тебе жизнь... Метка, поставленная капитану во время мятежа, позволяет тому перебить свой экипаж, так? Мстительный, тупой паникёр. Нужно было сразу вышвырнуть тебя за борт, никто бы не возражал... Нет, я захотел убить тебя чужими руками, какой идиот! И вот, я добился своего — ты мёртв, только и я ненадолго задержусь тут. Капитан! Будто оно того стоило…
Сагаши протянул руку к пульту и перевел корабль на голосовое управление.
— Компьютер, генераторы на перегрев, предохранители отключить.
— Вы подтверждаете приказ? — уточнил бортовой компьютер.
— Подтверждаю властью капитана... — сказал Хагеру, обнажая дотоле спрятанный в отделении скафандра вакидзаси с мономолекулярной заточкой. С резким выдохом бывший навигатор вонзил клинок в свой живот, и провёл крест-накрест, выпуская себе внутренности, не чувствуя сопротивления.
— Путь окончен... — слабеющим голосом произнёс Сагаши, отправляясь в бесконечное путешествие.
А через десять минут сдвоенный взрыв реакторов «Улыбки Иблиса» и «Стального Орла» поставил жирную огненную точку в этой истории.
Ведь главное — не запись в корабельном архиве, а приведение приговора в исполнение, а тут Судьба постаралась с лихвой.
_______________________________________
1 «Morsque minus poena quam mora mortis habet» — лат. «Менее мучительна смерть, нежели её ожидание» (Овидий)
@темы: конкурсная работа, Радуга-1, рассказ
-
-
08.04.2010 в 12:18Тема - 7, впечатление - 9.
-
-
08.04.2010 в 17:30-
-
09.04.2010 в 11:289/6
-
-
09.04.2010 в 16:49Спасибо огроменное!
Иеруа
спасибо за похвальбу, от самого сурового - ИМХО - орга такая похвальба кррррайне радует.. Если не трудно - а что именно вызвало затруднения?
-
-
09.04.2010 в 17:14Если не трудно - а что именно вызвало затруднения?
Да не то чтоб затруднения. Это мог бы быть драйвовый боевик с Брюсом Уиллисом в главной роли, но без Уиллиса, сами понимаете, смотреть не на что.
И то, как повествование скачет во времени... я люблю этот прием. Но только тогда, когда он, хм, обоснован, что ли. Чем-либо обусловлен. Здесь же эти скачки выглядят как сбоку бантик. )
-
-
09.04.2010 в 17:30-
-
09.04.2010 в 17:35Понял, Шелдон? Я против тебя - пусичка-няшечка. ^___^
-
-
09.04.2010 в 17:40-
-
10.04.2010 в 05:24Самый суровый ещё не всё прочитал.
Ждите, и воздастся
-
-
10.04.2010 в 12:12-
-
24.04.2010 в 18:11-
-
25.04.2010 в 02:13Извините. Назовите это вкусовщиной, но читать было неинтересно. Текст не динамичен, технические описания пространны.
Пример: "с удовлетворением подумал Ахмет, прожигая захлопнувшуюся гермодверь лазером и вышибая её ударом кулака, закованного в армированный титапласт." Это весьма эффектное действо герой совершает мимоходом, в деепричастном обороте О_о А мог бы... эх. И шаблонов множество...
Но тема раскрыта
-
-
25.04.2010 в 02:24заметки
-
-
25.04.2010 в 18:27-
-
25.04.2010 в 21:45-
-
25.04.2010 в 23:35-
-
25.04.2010 в 23:58-
-
26.04.2010 в 05:31-
-
26.04.2010 в 11:35