[Час Лебедя]

Название: Мёртвый муж
Тема: Ночью все кошки серы
Автор: Мэй_Чен
Бета: Час Лебедя
Комментарии: разрешены

У Аллочки умер муж.
Умер совершенно глупым образом, в пьяной драке, и никакие ухищрения, никакая косметика не могли замазать огромный синяк на скуле мертвеца, лежащего в гробу.
На поминках Аллочка сидела во главе стола потерянная, осунувшаяся, побледневшая, будто вылинявшая. Она не сразу отвечала на вопросы, почти не реагировала на разговоры вокруг. Когда Катя, моя двоюродная сестра, неловко пошутила о чём-то, Аллочка молча подняла на неё обвиняющий взгляд. Катя поперхнулась и до конца поминок сидела молча.
Всем занималась мать Аллочки, Нина Геннадьевна: она и организовала похороны, и заказала зал в кафе. Кажется, она была не слишком огорчена и переживала скорее из-за состояния дочери, чем из-за смерти Рашида.
Отчасти я могла её понять: покойный был не сахар, этакий лайт-вариант восточного деспота. Они зарабатывали примерно одинаково, но домашней работой занималась исключительно Аллочка. Она стирала, гладила, готовила, мыла посуду и так далее. После замужества она перестала ходить с нами в кафе и в кино, потому что свободное время жена должна посвящать мужу. В то же время сам Рашид спокойно пил с друзьями по барам, потому что муж должен иногда отдыхать от дома. Уубили его как раз после бурного загула с друзьями — пырнули в живот перочинным ножом, да так неудачно, что умер он в скорой, даже не добравшись до больницы.
Нина Геннадьевна предлагала нам ещё салату, а я видела в её глазах облегчение. Определённо, своей дочери она хотела иного будущего.
— Хорошо, что детей завести не успели, — вполголоса сказал мой муж, когда Аллочка в ответ на очередную обращённую к ней реплику всхлипнула, закрыла лицо руками и истерически зарыдала. Нина Геннадьевна, качая головой, вывела её.
— Да уж, — растерянно ответила я.
Думаю, детей у них не было из-за эгоизма Рашида: ему нравилась зарплата Аллочки, которую он спускал на холсты и дорогие краски — он считал себя талантливым художником и периодически даже дарил друзьям картины. И, конечно, ему не хотелось выпадать целиком и полностью из фокуса безраздельного внимания жены.
Глядя на полное самодовольное лицо Рашида на фотографии с чёрной ленточкой, я поймала себя на нехорошей мысли, что так и есть — Аллочка переживёт это и найдёт кого-нибудь получше.

***
Спустя дня три я решила позвонить молодой вдове — узнать, как дела, поддержать её. Она не взяла трубку. Через неделю — тоже.
Нина Геннадьевна, когда я связалась с ней в обеденный перерыв, посоветовала мне навестить Аллочку, узнать, как она справляется.
— А вы разве её не навещаете? — ляпнула я, не подумав спросить более тактично.
Нина Геннадьевна помолчала.
— Аллочка не хочет больше меня видеть, — отрезала она. — Сходи к ней, Олечка, узнай, как она.
После работы я так и сделала: купила тортик и пошла в гости к Аллочке. Она открыла мне дверь спустя три минуты звонков и упорного стучания в дверь.
— Привет, — пробормотала я.
Аллочка, нечёсаная, с красными глазами и ввалившимися щеками, посмотрела на меня почти с ненавистью. Я почувствовала себя удивительно глупо со своим тортом, но в голове раздалось печальное и сдержанное: «Сходи к ней, Олечка, узнай, как она».
— Чайком не напоишь? — спросила я торопливо.
Аллочка снова посмотрела на меня так, что я почувствовала себя полной дурой. «Какой чай, когда у меня горе», — говорил её взгляд. Однако она пожала плечами, развернулась и ушла вглубь квартиры, а не захлопнула дверь перед моим носом, что я расценила как приглашение.
Внутри пахло чем-то несвежим, под ногами хрустело. Я разулась и надела первые попавшиеся в темноте прихожей тапочки. Прошла по коридору на кухню и обнаружила, что Аллочки там нет, зато полно немытой посуды и тараканов, а за неприкрытой дверью лоджии стоят набитые мусорные пакеты. И там, само собой, тоже пируют тараканы.
Я поставила торт на стол, помыла посуду, вынесла пакеты в прихожую — не все, конечно, восемь штук у меня в руках не поместились, и пошла искать Аллочку.
Хозяйка квартиры обнаружилась в зале на диване. Она сидела там с ногами, закутавшись в плед, и молча смотрела куда-то в пространство. Проследив её взгляд, я заметила на стене картину Рашида, там, где раньше висели старые часы, оставшиеся Аллочке ещё от прабабушки. Я оглянулась и невольно вздрогнула: все стены были завешаны картинами покойника.
— Не попьёшь со мной чайку? Я торт купила.
Аллочка в третий раз смерила меня презрительным взглядом. Господи, зачем я вообще пришла к ней, зачем надоедаю? А потом я вспомнила маму. Когда отец умер от инфаркта, она вечером после похорон читала моему младшему брату сказку на ночь, на следующий день делала со мной уроки, постоянно общалась по телефону с юристом, когда оказалось, что возникли какие-то проблемы с наследством. Ей тоже хотелось сидеть и плакать, но она жила ради нас. Наверное, мой Денис неправ насчёт детей — будь Аллочке о ком заботиться, до такого бы не дошло.
— А я тогда налью себе! — сказала я, вскипятила воду, заварила чай и вернулась в зал с чашкой и с куском торта.
— Представляешь, Катя с работы увольняется, — сказала я, когда надоело сидеть в тишине, а Аллочка никак не собиралась мне помочь.
Она пожала плечами.
Я откусила кусок торта, чтобы молчание не казалось таким неловким. Прожевала и сказала:
— Зато у Дениса вроде всё в порядке с работой, а то я боялась, помнишь?
Ответом мне был пустой взгляд. Наверное, не стоило говорить при ней о моём муже, когда она осталась без своего.
— Ну, — промямлила я, — я же с тобой месяц назад по телефону говорила об этом. Боялась, что такую должность он не потянет. Нет, знаешь, справляется понемногу…
Ещё минут пятнадцать я пыталась вести диалог, но Аллочка даже не старалась мне помочь. Моё присутствие её тяготило, ей было так хорошо в компании с её горем, а тут кто-то тормошит, рассказывает о мелочных проблемах, требует ответной реакции.
Закончился мой визит совсем нехорошо: я закинула ногу на ногу, Аллочка невольно скосила глаза на движение рядом — и ахнула:
— Ты что?
— Что? — я вдруг поняла, что тапочки у меня на ногах — мужские. — Блин. Алла, извини, я в темноте не заметила…
— Немедленно положи их! — взвизгнула она. — Да как ты смеешь?!
Квартиру я покидала в большой спешке, однако мешки с мусором с собой захватила (бесконечно себя презирая).
Дома, когда я рассказала мужу про мой позорный визит, он задумчиво сказал:
— Нет, Оль, ты неправа насчёт детей. Будь у неё ребёнок, он бы умер с голоду. Кстати, а как там кот?
— Кот? Я не заметила кота…
— Вот и я о чём. Может, в спальне где-нибудь в углу лежит трагическая меховая тушка.
— Тьфу, дурак, — отмахнулась я, стараясь отогнать от себя описанную картину. Кот хоть и напоминал маленькую шерстяную копию Рашида — наглый, избалованный, толстый, — всё-таки был красивым и иногда, под настроение, почти ласковым.
Мысленно пожелав коту здоровья, я озвучила вывод, который сложился в моей голове во время бесславного возвращения домой:
— Знаешь, может, это я уже перегибаю палку, но как-то это всё… неприлично. У меня такое ощущение, что она меня считает… ниже себя, что ли. Потому что у неё — Горе, а у меня какие-то свои мелкие бытовые делишки. И ещё я такой плохой человек, не понимаю всей глубины её Драмы. Это кошмар, конечно, но жизнь-то продолжается. А она… ты бы её видел, как она на меня смотрела из-за этих проклятых тапок.
Денис поскрёб подбородок; со своей работой он справлялся, но оказывался так загружен иногда, что забывал побриться.
— Я думаю, что это ты, Ольга Вячеславовна, эгоистка. Это тебе хочется, чтобы подруга стала снова весёлой, счастливой и как раньше. Хотя «как раньше» всё равно не будет. Оставь человека в покое, ещё придёт в себя. Просто подожди.
Конечно, в его словах была правда, а я — да, эгоистка. Аллочка не обязана была ценить то, что я делала для неё. Она не просила об этом. Но Денис не был там и не видел, что происходило с Аллочкой. Мне казалось, что банальным «просто подожди» здесь не обойтись.
Кот, оказывается, временно переселился к Нине Геннадьевне. Сразу же после похорон она оценила душевное состояние дочери как «неудовлетворительное» и забрала животное к себе. Это я узнала из разговора с ней, когда отчиталась о визите.
— Ясно, — сухо произнесла Нина Геннадьевна, когда я закончила рассказывать про истерику вокруг тапочек. — Со мной Аллочка поссорилась из-за того, что я предложила отдать вещи Рашида в Красный Крест.
— Это вы зря, — вздохнула я.
Мы договорились, что я обязательно зайду к Аллочке ещё как-нибудь на недельке-другой и узнаю, как у неё дела. Про себя я решила, что в ближайшие две недели точно не навещу её, и что даже звонить не буду.


***
Так и вышло: навалилось много работы, у Дениса начались какие-то неприятности на его новой должности, и мало-помалу я забыла про Аллочку. То есть вспоминала, конечно, винила себя за бездушие, и тут же с облегчением отвлекалась на что-то другое.
В конце второй недели мне позвонила Катя.
— А я ведь у Аллочки была, — сказала она между делом. — Два дня назад. Она по телефону не отвечала, я думала, может, что-то случилось, так я хоть соседей расспрошу. Нет, оказывается, она дома сидит и все звонки игнорирует.
— Ого, а как же работа?
— Понятия не имею, — беспечно ответила Катя. — Я с ней нормально и не поговорила. Она всё про Рашида да про Рашида, а я пыталась как-то повернуть на неё саму, предлагала сходить с ней куда-нибудь, развеяться. В конце концов она меня послала.
— Ну это ты зря, у неё муж всё-таки не так давно умер.
— Ты не видела, что у неё в квартире творится, Оля. Там дышать нечем, так воняет, тараканы все стены облепили. Не знаю, может, её ненадолго в психушку сдать? Как это у них делается, сначала скорая, а потом уже — клиника?
— Ты что? — возмутилась я. — Она просто потеряла мужа, умер всего двадцать дней назад.
— Это я — что? Это ты — что?! Ты помнишь, чтобы кто-то из твоих знакомых так себя вёл после смерти близких? Оля, ей нужна помощь. Не знаю, куда её мать смотрит, но мы-то должны что-то сделать?
Она так накрутила меня, что на следующий вечер мы скооперировались и пошли в гости к Аллочке.
Дверь нам открыла Нина Геннадьевна, слегка запыхавшаяся и растрёпанная, но очень решительная.
— А вот и девочки заглянули, — преувеличенно бодрым голосом сказала она. — Заходите, сейчас и поужинаем все вместе.
Аллочка на кухне с кислым лицом тёрла губкой посуду. Повсюду пахло хлоркой и дихлофосом.


***
В следующий раз я увидела Аллочку только на сорок дней. Пригласила помянуть покойника, конечно, Нина Геннадьевна.
В квартире было чисто, большой стол полон еды, Нина Геннадьевна хлопотала вокруг гостей, подкладывая каждому то котлетку, то пюре.
Аллочку она, как мне показалось, игнорировала. Лишь один раз что-то предложила, та ответила своим «у меня горе»- взглядом , и Нина Геннадьевна снова переключилась на других.
Большая часть гостей были друзьями Аллочки, а не Рашида, но, как ни странно, у большинства о нём остались тёплые воспоминания. Это оказалось несложно. Я поймала себя на мысли, что он был не самым плохим человеком. Да, ленивым, не очень умным и эгоистичным. Но с ним Аллочка чувствовала себя счастливой. И уж другом он точно был лучшим, чем супругом — мог забыть про обещание жене, но если о чём-то просили друзья, разбивался в лепёшку, но делал. И забавно шутил, и постоянно таскал нас на разные выставки современных и старинных художников, где лучше любых экскурсоводов рассказывал о тех или иных полотнах…
Увлёкшись воспоминаниями, я не сразу поняла, что за столом назревает ссора. Началось всё с того, что он упомянул о каком-то своём споре с Рашидом. Великий знаток художников что-то напутал на выставке, и мой супруг, который накануне штудировал тему в Интернете, поправил его. Рашид разозлился, принялся доказывать свою правоту, они привлекли к спору музейную бабушку и какого-то интеллигентного вида старичка, которого приняли за экскурсовода, а потом и настоящего экскурсовода, и скоро на выставке вокруг нас образовалась целая толпа желающих узнать, о чём такой жаркий спор. История очень забавная, в нашей компании почти легенда с кучей выдуманных подробностей.
Денис сам уже не помнил, зачем завёл о ней речь. Может, хотел немного повеселить остальных. Но Аллочка, до той поры сидевшая молча и отрешённо, вскинулась и бросила в лицо Денису:
— Ты всегда его ненавидел, я знаю!
— Что? — переспросил Денис.
— Да-да, вечно над ним издевался, высмеивал его. Другой бы промолчал, когда Рашид ошибся, а ты начал умничать! И сейчас не можешь не пнуть покойника, да?
Где-то на этом моменте я оторвалась от своих мыслей и непонимающе уставилась на побледневшего мужа.
— Аллочка, да он всего лишь вспомнил шутку. Мы же все после той выставки смеялись, — встряла Катя. — И Рашид совсем не обиделся…
— Да ты первая над ним издевалась! А-а-а-а, помнишь, как он предложил тебе картину подарить, а ты так сморщилась, как будто какое-то говно тебе дают?
Катя крепко сжала губы. В тот период, когда Рашид щедро впаривал ей новый живописный шедевр, она разъехалась с парнем и безуспешно пыталась разместить своё барахло у матери в однушке.
— Аллочка, да ты что? — спросила я. — Зачем так перекручивать? Мы все любили…
— А ты! Не смей брать его вещи! — взвизгнула Аллочка, глядя на меня с такой злобой, что я оторопела.
— Всё понятно, — сказал мой муж, вставая из-за стола, и потеребил меня за рукав. — Оля, идём.
В прихожей нам пришлось здорово потесниться, потому что уйти торопились все. Нина Геннадьевна наблюдала за нашими сборами из зала. На лице у неё читалась усталость. Недолго же она радовалась смерти зятя.
Мимо меня протискивались к выходу люди, а я всё медлила. В конце концов, это же Аллочка, моя подружка ещё со школы. Я поговорю с ней, как всегда говорила, объясню, что её мужа не вернуть ни грязной посудой, ни приступами злости.
Но Денис тянул меня прочь из квартиры, да и сама Нина Геннадьевна, когда я сделала робкую попытку вернуться в зал, отрицательно покачала головой.
Но я всё-таки успела услышать, как Аллочка плачет навзрыд. Плачет и шепчет имя Радиша.


***
Прошло ещё две недели. У Дениса никак не кончались неприятности, и мы готовились затянуть пояса потуже на время, пока он будет искать новую работу. Катя снова помирилась со своим парнем и возвращалась к нему, периодически забирая от матери новую партию одежды. Нам было совершенно не до Аллочки.
Поэтому, когда мой телефон позвонил, я оказалась не готова к тому, что на экране появится её имя.
— Алло, — выдавила я в трубку.
— Привет! — сказала Аллочка. — Ты чего не заходишь?
«Чтобы ты не накинулась на меня с ножом, если я случайно попью из любимой кружки Рашида», — мрачно подумала я, а вслух сказала:
— Не хотела беспокоить.
— Да какое беспокойство! Ты приходи, я соскучилась. Я блинчиков напеку.
Вечером я уже обещала помочь Кате перенести последние сумки с одеждой, но от растерянности почему-то сказала:
— Д-да, конечно.
— Буду очень ждать! — радостно ответила Аллочка.
Она потом рассказывала, что звонила мне, стоя на балконе, и если бы я отказалась, она не раздумывая прыгнула бы с десятого этажа вниз.
— Не вздумай, — сказал муж, когда я сообщила ему новость.
— Но она звала, ей нужна поддержка.
— Ага, после того, как вытрясла из тебя всю душу. Нет-нет, ты никуда не пойдёшь. Тем более что у нас по плану помощь Кате, которая собирается организовать здоровую ячейку общества. Да и моя ячейка общества мне дорога. Возможно, твоя Аллочка не оставила мысли отомстить тебе за те проклятые тапки и готовит блинчики со стрихнином…
Я отключила связь и долго смотрела на телефон. Чувство юмора у моего мужа было куда хуже, чем у покойного Рашида, но представить себе жизнь без него я не могла. А что, если бы?.. Я с трудом сдержала слёзы и дала себе обещание навестить Аллочку.
Дверь она открыла сразу, будто караулила в прихожей. Она заметно посвежела — приоделась, уложила волосы, накрасила глаза, повязала на шею кокетливую косыночку.
Однако на кухне под яркой лампой мне бросились в глаза мешки под глазами и серый цвет лица.
— Ты как? — осторожно спросила я.
Аллочка махнула рукой и сморщила носик.
— Держусь, — бодро сказала она. С такой интонацией её мать кричала в глубь квартиры: «А вот и девочки пришли». — Как твои дела? У Кати всё хорошо? А у Дениса?
Я начала рассказывать. Аллочка слушала, кивала, но глаза её бегали, и вся она была словно не со мной. И пальцы беспрестанно барабанили по кружке.
Когда мне это всё надоело, я оборвала рассказ и замолчала, но Аллочка ещё какое-то время кивала, утвердительно хмыкала и всё время смотрела по сторонам, будто выглядывала что-то по углам кухни. Мне стало страшно.
— Что с тобой? — спросила я, и одновременно на улице завыла автомобильная сигнализация. Аллочка вздрогнула, что есть сил оттолкнула от себя кружку, и остывший чай вылился мне на колени. Я вскочила, а Аллочка… Аллочка, взвизгнув, отпрянула и вся сжалась. Глаза у неё стали совершенно дикие.
— Ты чего?
Тяжело дыша, она села ровно, пальцы застучали по столу. И я вдруг поняла, что они дрожат, трясутся, и Аллочку тоже трясёт.
— Всё, я вызываю скорую, хочешь ты или нет…
— Он ко мне приходил, — сказала Аллочка.
— — Кто?
— Рашид приходил, — сказала она ровным голосом. — Ты, наверное, думаешь, что я сошла с ума, но это правда.
Аллочка медленно развязала узел косынки и приспустила её, открыв шею с синими пятнами на ней.
Ноги у меня подкосились, и я снова села на стул.


***
Мой муж — поразительно флегматичный человек, но в этот вечер он на меня орал. А когда высказал всё, что думает о моих умственных способностях и о психическом здоровье Аллочки, неожиданно спокойно закончил:
— Я звоню врачам.
— Она всего на одну ночь. Ей страшно, Денис.
— И мне страшно! Только не за неё,а за тебя, за нас. Ты понимаешь, что она может нас во сне задушить?!
— Денис, не ори. Она всё слышит.
— Точно, незачем подавать ей идею. И кстати, я ведь сам могу попросить её покинуть нашу квартиру.
Я не успела его удержать, когда он поднялся с кресла в гостиной и пошёл в спальню, где ждала Аллочка. За ним было не угнаться.
Она сидела на кровати, и когда Денис вошёл, вся съёжилась и посмотрела так затравленно, что его боевой пыл немного утих.
— Это правда, что к тебе приходил Рашид? — резко спросил он. Аллочка кивнула. — Твой муж, который умер почти два месяца назад?
Она снова кивнула.
— И что, он прямо как живой?
— Нет, — прошептала Аллочка. — Нет, конечно, он же умер.
Её поведение настолько отличалось от прежнего высокомерно-трагичного, что Денис немного растерялся. И растерял, очевидно, все заготовленные остроты.
— Он из могилы встаёт, что ли? — уточнил он.
Аллочка помотала головой.
— Это дух, — пояснила она.
— Дух, который распускает руки?
Она пожала плечами и извиняюще улыбнулась, как бы говоря: «Вот такой странный дух».
Денис злобно заскрёб подбородок, будто именно тот был виноват в творящемся вокруг безумии.
— Значит так, — сказал он, — ты сидишь всю ночь в этой комнате и никуда не выходишь.
— Что за глупости, а если она захочет в туалет?
— Тогда пусть помнит, что я не сплю, и что я слежу за ней. Слышишь? Оля уже достаточно от тебя натерпелась, только попробуй что-нибудь устроить.
Алла покорно закивала; Денис поморщился и вышел, оставив нас вдвоём.
— Ты извини дурака, — беспомощно сказала я.
— Я всё понимаю. Это вы меня извините, я вам такого наговорила, — Аллочка снова улыбнулась несчастной, жалкой улыбкой. — Всё как будто в тумане было, даже не знаю, что на меня нашло. Знаешь, я ведь сама хотела от него уйти, о разводе думала в тот вечер. И потом, когда это случилось, мне как будто показали: «Вот видишь, как это — без него?».
Она вздохнула, закрыла серое лицо ладонями, произнесла глухо сквозь пальцы:
— А когда я поняла, что без него плохо, мне его вернули. И стало ещё хуже.


***
Засыпала я трудно, всё вертелась с боку на бок, представляя, как утром я звоню её матери, а потом спроваживаю лучшую подругу в психиатрическую клинику.
Почему я не уломала её в своё время на хорошего психотерапевта?
По словам Аллочки, муж ходил к ней уже больше недели, появлялся обычно после полуночи. На мой вопрос: «И что он делал?» — она ответила измученно: «А чем муж с женой занимаются по ночам?».
В каждый свой визит мёртвый Рашид насиловал её, и щипал, бил, душил, вырывал волосы; старался причинить боль всеми способами.
Он не слишком походил на человека, по её словам, но это точно был Рашид. Его ревность, которой он отличался при жизни, после смерти обрела и вовсе пугающие масштабы. Покойник был уверен, что Аллочка изменяет ему, и отыгрывался как мог. Перед сном Денис попытался объяснить мне на пальцах последствия комплекса вины Аллочки, из-за которого она сама себя и душит, но у меня голова шла кругом, и я не хотела ничего понимать. Я даже поругалась с мужем: припомнила ему, что у него самого тётка в деревне, которая лечит заговорами и предсказывает будущее. Его перекосило — это было больной темой в их семье, и я, по сути, ударила его ниже пояса.
Потом мы помирились, и Денис уснул, обнимая меня.
А я лежала неспокойно, крутилась в его объятиях и повторяла себе, что всё будет хорошо. Сегодня я дала слабину и вместо того, чтобы вызвать специалистов, пошла на поводу у больной подруги. Но завтра всё кончится.


***
Я встала посреди ночи. Обычно дело, в последнее время я постоянно просыпалась от того, что хотела в туалет. Дальше, как говорила моя мама, будет ещё хуже, но мне хватало и этого.
Пробираясь по коридору назад, я вспомнила про Аллочку. Тихонько, на цыпочках, подошла к её двери, прислушалась. Ожидала я услышать, конечно, тишину, потому что подруга доелжна мирно спать. Но за дверью говорили.
Первый голос определённо был Аллочкин — тонкий, извиняющийся. А второй — низкий, утробный, рычащий.
Я сжала ручку двери, чтобы не тряслись руки. Могло быть так, что это сама Аллочка и её раздвоение личности, которое заставляет её себя душить? Или… или она слышала, как я встала, и обманывает меня, отыгрывает за дверью две роли?
По крайней мере, всё это выяснится сейчас. Я рывком открыла дверь, щёлкнула выключателем.
В комнате был Рашид.
Вернее, я увидела большую чёрную фигуру, стоящую над Аллочкой. Но очертания, осанка — всё это было его, Рашида. Чёрная фигура повернула ко мне чёрное лицо, я увидела белки глаз, оскаленные зубы — и закричала.
Призрак оскалился сильнее, пошёл рябью и пропал, растворился, как чернильное пятно в воде. Я продолжала кричать.
Трудно вспомнить то, что было потом. Помню, как прибежал мой муж, как пытался меня успокоить и одновременно орал на Аллочку, чтобы она не смела ко мне подходить. Аллочка сидела на полу, прижавшись к стене, и молча смотрела на нас. А я никак не могла перестать кричать, хотя мне надо было объяснить Денису, что она не виновата.
Потом помню, что Аллочка сидит в ванной, отмываясь после визита мужа, с края ванны свисает замызганная и запятнанная непонятно чем ночнушка. Я сижу рядом на полу, держу её за руку, а она рассказывает мне все подробности каждого ночного свидания с мужем. Говорит торопливо, захлёбываясь, перебивая сама себя, потому что наконец есть с кем поделиться своей болью и своим ужасом.
Утро, мы сидим на кухне и пьём чай. Пьём мы с Аллочкой, закутанной в плед, а Денис курит на балконе. Он бросил почти год назад, когда мы решили, что заводим ребёнка, и вот снова закурил.
Докурив, он зашёл на кухню, обнял меня, обдав табачным запахом, и велел никуда не уходить, никому не открывать, звонить ему по любому поводу — и обязательно дождаться его.
Полдня потом мы маялись — смотрели телевизор, ели найденные в холодильнике пельмени, потому что готовить не было сил. Говорить — тоже. Я поймала себя на том, что считаю часы до новой полуночи. Увидеть снова — это — я боялась, но и отправить Аллочку домой, чтобы она осталась один на один с обезумевшим мёртвым мужем, тоже не могла. Поэтому мы молча сидели и смотрели телевизор.
Денис вернулся после обеда, вид у него был довольно энергичный.
— Собирайтесь, — велел он.
— Куда? — спросили мы с Аллочкой одновременно.
Он недоумённо приподнял брови.
— Как куда? К моей тёте.


***
Не знаю, как моя истерика смотрелась со стороны, но именно она убедила моего мужа обратиться к родственнице, которая была паршивой овцой в его семье. Жила она в какой-то подмосковной глуши, ехать пришлось электричкой.
Мы с мужем сидели обнявшись, Аллочка напротив. Я периодически дремала, а когда просыпалась, видела одно и то же: Аллочку, которая сидела, почти не шевелясь, и смотрела в окно.
Миниатюрная, светловолосая, с тонкими чертами — именно поэтому Аллочка, а не Алла. Она всегда нравилась мужчинам, но выбрала почему-то Рашида. И сейчас сидела бледная и обессилевшая, в электричке, которая везла её к какой-то деревенской бабке, которая должна была спасти её от ревнивого призрака-садиста.
Мы не спасём её, вдруг поняла я. Пути назад нет, мы слишком долго игнорировали происходящее с ней, а она мариновалась в своём отчаянии и одиночестве до тех пор, пока её горе не обрело материальное воплощение.
Что можно сделать с этим ужасом, как бороться против него? Аллочка напоминала мне индийскую вдову, которую опоили и тащат на костёр, где уже горит тело мужа, а мы можем только беспомощно наблюдать.

Почему-то я представляла себе глухую деревушку, всю из бревенчатых срубов, как в сказочных и псевдоисторических фильмах, домики-лубки. Однако конечный пункт нашего путешествия оказался симпатичным современным посёлком, и среди частных домов виднелись пятиэтажки.
Дом тёти Дениса, Анастасии Юрьевны, оказался чистеньким, аккуратным, с высаженными во дворе цветами. А она сама — ухоженная и подтянутая женщина лет сорока восьми. Денис говорил, что ей за пятьдесят, но в свои года она выглядела куда лучше меня в мои двадцать четыре.
И, конечно, она не стала с порога заводить про долгую дорогу и казённый дом, как я боялась.
С Денисом Анастасия Юрьевна поздоровалась куда более тепло, чем можно было ожидать, учитывая семейную историю.
Она усадила нас на террасе, предложила чаю; мы с Аллой отказались, нас уже тошнило от чая.
— Это травяной чай, — жёстко сказала Анастасия Юрьевна; мы поняли, что пить придётся.
Травяной чай оказался мягким, успокаивающим, и понемногу мы расслабились и сбивчиво начали объяснять ей, зачем приехали. Будь она старушкой в цветастом платке, было бы куда легче. Рассказывая о мёртвых ревнивых мужьях серьёзного вида женщине, похожей на Анну Ахматову с картины Альтмана, я снова начала ощущать себя полной идиоткой. Может быть так, что Аллочка меня накрутила, и мне всё привиделось? А синяки Аллочка ставила себе сама?
Анастасия Юрьевна слушала, не перебивая, иногда кивала, но будто сама себе. Когда Аллочка подошла к интимной части рассказа, Анна Юрьевна жестом остановила её.
— Достаточно, — сказала она и сделала глоток остывшего чаю.
Мы переглянулись с Аллочкой и Денисом. «Достаточно» — и? «Достаточно бреда, убирайтесь отсюда». Или «Достаточно, я сейчас вызову полицию».
Анастасия Юрьевна аккуратно поставила белую чашечку на блюдце и сказала:
— Зачем же вы его позвали, Алла?
— Я? — растерялась Аллочка. — Я не звала. Оля, я ведь… — она оглянулась на меня в поисках поддержки. Я покачала головой. Скандал на поминках, обвинения в лицо гостям, рыдания в зале и истеричное «Рашид, Рашид!»
Аллочка ахнула, прикрыв рот ладонью.
— И что теперь будет? — спросила я.
— Он убьёт вашу подругу, — холодно сказала Анастасия Юрьевна. — Это его конечная цель — воссоединиться с ней полностью. Хотя в некоторых источниках говорится, что в облике мужа приходит нечистый.
— Кто, простите? — переспросила я.
— Чёрт, демон, — объяснила она. — Он пользуется горем человека и тянет из него жизненную силу. Неужели вы не читали хотя бы в Интернете? В русском фольклоре полно похожих историй.
Я пожала плечами; искать похожие истории в сети при всей дикости происходящего мне и в голову не пришло.
Анастасия Юрьевна внимательно оглядела притихшую Аллочку.
— Но я полагаю, — тоном учёного-теоретика произнесла она, — что черти и демоны — это уже слишком. И к вам действительно приходит ваш покойный супруг.
Денис закатил глаза, но промолчал. Аллочка спросила возмущённо:
— Но как же… Он же был совсем не такой.
— Когда был жив. А сейчас он умер, — припечатала Анастасия Юрьевна. — Как думаете, может ли такая вещь, как смерть, повлиять на психику вашего супруга?
— Но… но… Но если он призрак, то как же всё это? — Аллочка показала руками на себя, подразумевая близость с покойником. — Я… я чувствую его, и он может меня трогать. Он же душа, это нелогично!
Анастасия Юрьевна сплела пальцы, устроила на них узкий подбородок. Она прищурилась на Аллочку, и та осеклась.
— К вам приходит ваш умерший супруг, и вас это не удивляет, но удивляет то, что он может воздействовать на вас физически? А что есть душа, вы думали когда-либо? По сути, наша бессмертная драгоценная душа не больше чем химические соединения, гормоны, нейронные связи… А теперь представьте, что в гниющем теле бессмертная душа тоже гниёт, но на другом уровне. Что с ней происходят иные процессы, пока неизвестные человечеству. И что эта душа восприимчива к психофону и тянется к сильному источнику эмоций, направленных на неё.
Она снова внимательно посмотрела на Аллочку из-под полуприкрытых век. Вздохнула, выпрямилась, поправила шаль на плечах.
— Я теоретизирую, конечно, но почему нет? И если вас это утешит, Алла, то я не думаю, что любая другая личность сохранила бы ясный рассудок и доброжелательность после своей смерти. — Она вдруг улыбнулась и покачала головой, словно отгоняя непрошеные мысли. — К сожалению, каждый из нас может узнать это только на своём личном опыте. Но любопытно. Да, любопытно…
Некоторое время мы молча пили чай в вечерней тишине. Уже начали стрекотать кузнечики, затянули песню лягушки в пруду неподалёку.
— Его можно как-нибудь прогнать? — наконец спросил Денис. — Раз уж позвали, открыли, так сказать, метафорическую дверь, её можно закрыть назад?
Анастасия Юрьевна чуть улыбнулась неловкой формулировке, но кивнула.
— В книгах и сети описываются разные способы, начиная с визита в церковь и освящения квартиры, и заканчивая топором, который кладут на пороге лезвием в комнату. Или из комнаты? Покойник ругается, стучит в дверь, в окна, но войти не может.
Аллочка совсем позеленела.
— А можно сделать так, чтобы он совсем не приходил больше?
Анастасия Юрьевна кивнула с некоторым сожалением. Учитывая её одержимость темой живых покойников, я почти ощущала её разочарование в Аллочке. Видимо, она не могла понять, почему Аллочка торопится избавиться от такого любопытного явления, как озверевший призрак.
— Способ очень простой. Говорят, помогает. По крайней мере, об этом мне рассказывала дочь женщины, к которой приходил покойный муж. Хотя он был не такой агрессивный, и она продержалась три месяца, пока не заболела всерьез. Так вот…
И она рассказала способ.
— И всё? — удивлённо спросила Аллочка.
Анастасия Юрьевна пожала плечами со скучающим видом.
— Как вы понимаете, Алла, это не подтвержденный научный опыт, выборка довольно мала, никаких доказательств эффективности у меня на руках нет. Если поможет — я буду рада. Если нет — отсутствие результата ведь тоже результат?
Уже перед уходом я не выдержала и спросила у Анастасии Юрьевны, чем она занималась до того, как увлеклась всерьёз народными поверьями, заговорами и прочей, с точки зрения обычного человека, магической чушью.
— Нейрофизикой, — ласково ответила Анастасия Юрьевна. — Пока не поняла, что взгляд человека слишком ограничен рамками традиционной науки. Желаю удачи вашей подруге, она достаточно настрадалась.


***
Назад мы возвращались на такси, и все трое задремали в машине. Мне снилась квартира Аллочки, вся в картинах её мужа, и на каждой я видела светлую фигурку и огромную чёрную тушу, которая мучила, рвала, убивала её. В какой-то момент я сама попала в одну из картин — внутри было тесно, душно, ползали тараканы, и где-то совсем рядом сопел мертвец. Это и есть ад, подумала я.
Алле снился супруг. Видимо, салон машины и соседство других людей не располагали к интиму, и он предпочёл ментальный визит.
Она рассказывала потом, что он страшно матерился (к чему живой Рашид был не склонен) и обещал ей самые страшные муки за попытки избавиться от него.
Наконец мы приехали. В городе уже светало.
Аллочка отказалась остаться у нас ещё на одну ночь и попросила отвезти её домой.
— Я же его вызвала, я виновата, так что мне и разбираться, — отрезала она в ответ на уговоры. — Не волнуйтесь, я отзвонюсь вам, как всё закончится.
Я не была уверена, что это будет именно то «всё закончится», которое нам нужно, и что для Аллочки всё закончится хорошо. Но отговорить её так и не вышло.
Она позвонила спустя день, когда я уже собиралась идти к ней, готовая к чему угодно.
— Всё, — просто сказала Аллочка.
— Всё — значит, помогло? — переспросила я. — Вот так, просто?
— Ага, — весело ответила она. — Поможешь мне прибраться в квартире?
Способ, который посоветовала Анастасия Юрьевна, был простым — и потому казался самым сомнительным. Рашиду всего лишь требовалось напомнить, что он — покойник. Не знаю, каким образом русский фольклор оказался связан с «Шестым чувством», но, по теории Анастасии Юрьевны, мертвецы не осознавали, что они — не живые. Рашид до сих пор был уверен, что живёт с Аллой в их квартире, и прогрессирующее посмертное слабоумие мешало ему замечать нестыковки.
Когда он явился к ней, ещё более злой, чем обычно, Аллочка утешающе сказала, что была в ритуальном бюро и всё подготовила.
— Что подготовила? — прорычал покойник.
— Памятник тебе выбрала. Но никак не определюсь с фотографией. Ни одна не нравится, какой-то ты на всех толстый и страшный.
— Какой памятник? — взбесился покойник.
— Тебе на могилу, — ответила Аллочка с удовольствием. — Ведь ты же умер.
Рашид взвыл, как в дурном фильме ужасов, попытался схватить её за горло, но его руки теперь были как холодный туман.
— Я ещё доберусь до тебя, — пообещал он. — Я тебя ещё задушу.
И, продолжая традиции плохих фильмов, развеялся. Больше он не приходил, и на этом период трагического вдовства Аллочки закончился.


***
Да, на этом все и закончилось. Избавившись от призрака мёртвого мужа буквально, Аллочка начала избавляться от него во всех смыслах. Она выкинула все его вещи, даже дорогущие кисти и краски, напрасно мать уговаривала её продать их кому-нибудь. На помойку отправились и картины; кроме того, Аллочка выпросила у знакомых все полотна, что он дарил, и устроила во дворе ритуальный костер. Только один холст она оставила: на нем светлый тонкий женский силуэт обнимала тёмная мужская фигура. У меня от этого рисунка по коже шли мурашки, но Аллочка, глядя на него, могла часами рассказывать, как Рашид (она имела в виду живого Рашида) подавлял её личность, унижал её как женщину и так далее.
Конечно, это было лучше, чем её бесконечные страдания, но я не могла не чувствовать лёгкую обиду за покойника. Как не могла избавиться от мысли, что Рашид, по сути, и сам — жертва Аллочкиного эгоизма. Наверное, я очень плохой человек, раз сочувствую разлагающемуся трупу-насильнику, но я помнила Рашида совсем другим. Я помнила его живым, таким и стараюсь вспоминать до сих пор. Он не заслужил, чтобы других мучили его памятью, чтобы беспокоили, тормошили, звали оттуда, где и должны оставаться покойники.
Ладно, это все дело прошлое. Сейчас у нас все хорошо. Врач в женской консультации говорит, что с малышом всё отлично, вся эта возня с потусторонним миром, мои бессонные ночи и переживания на него никак не повлияли.
Денис, которого закалили передряги с покойником, гормонально нестабильная жена и её сумасшедшая подруга, стал спокойнее относиться к нервотрёпке на работе. И это пошло на пользу его карьере.
На свадьбе у Кати, которая решилась таки создать новую ячейку общества (дай Боже здоровья и долгих лет её мужу), Аллочка веселилась вовсю. Кстати, она пришла туда со своим новым молодым человеком.
Да, у неё появился парень. Его зовут Карим — Аллочку всегда тянуло к мужчинам неславянской внешности — он какой-то айтишник в какой-то крутой фирме. Полная противоположность Рашиду: худой, невысокий, серьёзный, моложе Аллочки на три года и безумно влюблённый.
Как-то утром я заскочила к ним — возвращала кота, потому что Нина Геннадьевна срочно уезжала в какую-то командировку, и единственным человеком, который мог помочь, конечно же, была я.
Дверь мне открыл Карим, очень смущённый и в одних джинсах. На кухне пахло кофе и жареным беконом, а Аллочка из спальни сонно и капризно требовала «мой, блядь, завтрак в постель».
Он хороший парень. Не без недостатков, конечно, но неплохой. В конце концов, найти свою половинку для идеальной жизни не так легко. Может, поэтому так больно и обидно, когда жизнь забирает её. Однако мы даже без этой «половинки» — целые. Мы — живы. И кого бы ни потеряли, заслуживаем прожить долгую и счастливую жизнь, пусть и без них.
Да, Карим в самом деле неплохой парень, даже если он для Аллочки только временное утешение. А если нет — тем лучше. Одно меня только смущает. Слишком уж он худой, бледный, вечные мешки под глазами. Денис говорит, что айтишники все такие, но мне всё равно как-то неспокойно.
Не дай Бог заболеет и умрёт.

@темы: конкурсная работа, рассказ, Радуга-7

Comments

[Китахара]

Очень странное впечатление от текста.
Как будто автор экспериментировал с крипипастой, но побоялся, что ли, досыпать по-настоящему трешовых подробностей, что является главным достоинством жанра, как по мне. На мысли о крипипасте наталкивает общий тон рассказа, такой в духе былички, кто-то кому-то рассказал. Но нет ни вотэтоповорота, ни по-настоящему страшных моментов. Герои боятся - а читатель - ну, я по крайней мере - вообще нет, потому что ему еще в заголовке сообщили: короче, это мертвый муж бузит.
Ну как бы ок. Интрига продана.

И почему-то ни капли не сомневаешься, что герои порулят негодяйского мужа. И кульминации годной нет, кульминацию, жанрово необходимую, скипнули, вместо нее - "все оказалось просто". Это разочаровывает.

На этом фоне последний тревожный намек какой-то совсем "приклеенный". Я вообще не понимаю, на что и зачем он намекает, если Аллочка даже при жизни была явной жертвой токсичной маскулинности своего Рашида.

Словом, как-то вообще не понравилось, простите.

[Час Лебедя]

Китахара, автор не задумывал крипипасту, и в конце намёк не совсем намёк
Спасибо вам за ваш отзыв

[ComOk]

Как-то очень... пресно, что ли. Герои не вызывают сочувствия, сюжет не пугает и не интригует.
Единственный забавный момент - тетя-нейрофизик)

[Час Лебедя]

ComOk, даже один забавный момент - уже хорошо Спасибо вам за отзыв!

[Леверн]

мне показалось больше социальной сатирой с легкой мистикой об семейных отношениях и принятии смерти, чем крипипастой или ужастиком. и в этом ее фишка.

хмелевскую напомнило или вот чуток зощенко. такая вот бытовушная бытовуха, где покойник страшен тем, что за горло хватает и со свету сжить хочет, да и все.
и в плане бытовухи - одновременно и плюс, и минус, что все осталные герои, кроме экзальтированной (кажется, по жизни, аллочки) такие вот практичные, деловые, не вызывающие ни антипатии, ни сочувствия люди. то есть да подруга, да нехорошо вышло, но опять же есть своя семья, а мистические проблемы позовем решать специального мистического специалиста.

и вот не могу сказать, что они плоские, но они на фоне Аллочки такие что ли больно приземленные и от того лично мне немного неприятные. слишком обычные они в общем!
наверное так и задумано, что история об Аллочке, а остальные фон - ее страданий разного рода, но специфическое ощущение.
я бы поверила в то, что Аллочка их себе выдумала, охваченная горем и никто ее не спас на самом деле.

а в конце намек, что отчасти семейные драмы Аллочка притягивала и создавала сама или показалось?

[Час Лебедя]

Леориэль,

мне показалось больше социальной сатирой с легкой мистикой об семейных отношениях и принятии смерти,

Да, что-то такое и было в мыслях, когда писалось

но они на фоне Аллочки такие что ли больно приземленные и от того лично мне немного неприятные. слишком обычные они в общем!

Возможно, автор перестарался с обычностью и правдоподобностью героев

в конце намек, что отчасти семейные драмы Аллочка притягивала и создавала сама или показалось?

Нет. Но вы уже четвёртый читатель, который говорит про намёк Имелось в виду, что ПОВ-героиня так травмирована произошедшим, что дует на воду и видит опасность даже в заморенном виде бойфренда подруги. Хотя, конечно, все мы сами себе враги.
Спасибо вам за подробный отзыв!

[Меррит]

Признаться, когда начинал читать, я подумал: ну не может же быть, чтобы в название вот так взяли и вынесли замес всего рассказа! Должен тут быть какой-то подвох!
Тут интрига, - подумалось мне, - тут нас так запутать хотят!
Но нет! Это было еще более удивительно. Очень смело, я бы сказал.

Но это были бы мелочи, если бы рассказ не был настолько скучным и плоским.

Жизненные подробности, которые должны были добавить правдоподобности героям, кажутся лишними, то ли потому, что они никак не играют в сюжете, то ли потому, что все персонажи абсолютно не харизматичные и опять таки ужасно скучные.
Про саму ужас-ужас историю мне и сказать нечего, она, по сравнению с остальным, заняла в рассказе, имхо, исчезающе малое место.
И на фоне выбранного автором стиля повествования поворот “а вот отгадку-то я сейчас не скажу, сюрприз будет” - показалось единственным забавным моментом, потому что было особенно нелепо.
А знаете, почему все так топят про намек в конце рассказа? (я тоже думал, что там намек) Потому что думают, что не все так просто, что может, тут что-то еще есть. Ну упс.

[Час Лебедя]

Меррит,

ну не может же быть, чтобы в название вот так взяли и вынесли замес всего рассказа!

Учитывая, что супруг героини умирает в первом предложении, думаю, интриги всё равно не вышло бы

А знаете, почему все так топят про намек в конце рассказа?

Не думаю, но спасибо за ваше мнение. И спасибо вам за развёрнутый отзыв!

[Zhaconda Crowling]

Чтобы начать всё-таки с хорошего: автор хорошо умеет в текст-бытописание. Стиль хорошо подошёл бы для блога или статьи в женский журнал.
А вот рассказать историю, к сожалению, тут толком не удалось.

Начнём с вопроса: а где тут вообще тема?

Дальше: очень много лишних сцен и персонажей, которые не играют никакой роли в сюжете, ничего не прибавляют к атмосфере, только оттягивают на себя внимание. Нет, они не придают глубины и реализма, художественный текст -- это не список с реальности как она есть, не "что вижу -- о том и пою", он требует умения вычленять главное и отсеивать лишнее, расставлять акценты. Честно говоря, первую половину текста у меня была некоторая надежда, что вот это выпячивание "ниочёмной" бытовухи и пустых разговоров здесь тоже работает на саспенс (напомню, это когда герои знают и замечают меньше, чем известно читателю, игнорируют угрозу), и всё выльется в рассказ о том, как обычные люди за ворохом повседневных мелочей не замечают, что с их подругой творится что-то сильно не то -- и что они так и будут не замечать до конца. Всё закончится плохо, но никто не поймёт, почему.

Но, увы, нет: до рассказчицы и её мужа серьёзность ситуации доходит быстро (после того, как они возобновляют коммуникацию с Аллочкой, разумеется), и они сразу (в один такт), находят решение. И это следующая большая проблема текста: очень долгое нагнетание угрозы, с повышением ставок (это, как раз, сделано нормально) разрешается даже не в два, а в полтора хода: поездка к тётке (как удобно, что у мужа рассказчицы оказалась под рукой специалистка по теме, и как удобно, что она сразу же нашла решение, и вообще чудесно, совет, взятый, по сути, наобум из интернета оказался верен и действенен!), а кульминационная сцена "расправы" с призраком вообще осталась за кадром. Пшик.

Пожалуй, я не буду ничего писать про саму тётку-нейрофизика (этот персонаж -- единственное, что меня сквикнуло в тексте, но по моим личным причинам, к художественным достоинствам и недостаткам текста это отношения не имеет). Но вот что не так с предложенным ею решением: в сцене с тёткой нам ещё раз повышают ставки (сообщают, что Аллочка может умереть), затем тётка раскрывает себя как недостаточно компетентную "ведьму" (автор зачем-то решил не просто упомянуть, а несколько раз разными способами повторить -- что, собственно, акцентирует внимание на этой детали -- что тётка не потомственная знахарка с даром, не словила укус радиоактивного экстрасенса, а занялась магуйством из-за развившегося агностицизма; нигде толком не обучалась, наставников у неё не было -- так, читала кое-что в этих ваших интернетах; "я током не знаю, но на форуме вычитала"). И про собственный совет она тоже оговаривается, что это не тайное знаньице, а так, компиляция всё тех же интернетных статеек.
Так как у меня есть некоторое подозрение, что автор допустил подобное нечаянно, поясню: на фоне долгого нагнетания ещё один шаг повышения значимости угрозы, а затем сразу же -- понижение символического капитала персонажа-помощника и его помощи чётко задаёт ожидание, что первая попытка избавиться от призрака будет провальной (а то и катастрофической). Я, конечно, понимаю, что идти поперёк ожиданий публики -- тоже по-своему круто, но делать это надо умеючи.

Следующий пункт: сам совет. Там всё плохо столькими разными способами, что даже не знаю, с чего начать. С точки зрения банальной верибельности: неужели ни разу за столько визитов призрака, общаясь с ним, Аллочка не воскликнула ничего в духе "но это невозможно, ты же мёртв!", то есть, не сообщила призраку, что он призрак? Не усомнилась в его реальности ему в лицо? Ну вот не верится.
С точки зрения магического мышления: призрак успел "отъесться" настолько, что способен на длительное физическое воздействие и оставляет после себя материальные следы. Изгнать его не какими-то специальными особо сильными авокадо-кадаврами, а парой простых (и, чёрт побери, очевидных) фраз? Извините, нет ощущения внутреннего баланса.
С точки зрения да хотя бы того же фольклора и "призрачного" лора (общих для большинства историй о призраках правил игры, существующих в нашей культуре и весьма распространённых в наших интернетиках): например, призрак тут действует как навь, а навьи -- агрессивные духи умерших, что не знают о том, что они умерли, возвращаются домой и пытаются взаимодействовать с миром как раньше, но ничего хорошего у них не выходит, -- как раз-таки наоборот, осознав, что они мертвы, психуют ещё больше. То же правило работает во многих историях о призраках вовсе не славянского происхождения: призрак, осознавший свою смерть, злее и опаснее. Да, разумеется, есть Шестое чувство (где призраки не способны навредить и ведут себя точно как живые, а не как тёмные версии себя), да и у автора может быть своё видение, но его стоит как-то получше раскрыть и обосновать (раз мир подан как наш, и тётка-магуй, получается, сидела на наших, а не альтернативных форумах). Повторяю: при том, как именно подан этот ход, он выглядит не просто слабым, а очень слабым решением, ведь ожидаешь, что он не сработает, читательская интуиция и банальная эрудиция подсказывают, что тётка, видимо, опирается на кино, а не на ту же фольклористику, и вот тут-то и должен был бы случиться облом.
Но самая главная проблема с предложенным советом входит в следующий, последний пункт.

В общем, самое сложное в тексте -- это его месседж. Исходя из всех вышеперечисленных огрехов я уверена, что автор вовсе не это имел в виду, такое получилось случайно. Просто автор зачем-то захотел добавить остроты в и без того крепкий конфликт, не подумав, как оно будет всё вместе смотреться. Автор, просто призрака, который приходит и изводит психологически для этой истории было бы достаточно; пусть бы тянул силы/энергии/торсионный потенциал из жертвы, пусть бы, окрепнув, просто швырялся предметами -- история бы ничего не потеряла по части накала. Но, добавив изнасилования -- причём, опять-таки, сделав на них яркий акцент -- ты привнёс в текст дополнительный смысл, превратил проблему из фантастической "человек против мистической силы" в метафору проблемы более чем реальной: насилия в семье. Всё, эффект остранения перестаёт работать, "у нас тут больше не страшная сказочка на ночь, у нас тут всё серьёзно", мёртвый муж начинает восприниматься не как абстрактная бабайка, а как усиленный собирательный образ мужа-преследователя, от которого нельзя скрыться (а друзья не верят, оставляют одну; а мать тоже ничем помочь не может... картина более чем характерная). А теперь ещё раз: решением этой реалистичной проблемы у нас является пара фраз объяснения, сказанных через рот.
"Жертвам домашнего насилия в тяжёлой форме достаточно разок поговорить с насильником начистоту, и всё рассосётся" -- честно, это выглядит не очень. Повторюсь: я верю, что автор не это имел в виду. Но цепочка не самых продуманных художественных решений привела вот к такому.

1/4

[Час Лебедя]

Zhaconda Crowling, спасибо за большой вдумчивый отзыв! Любому автору хочется, чтобы читатель пропустил, так сказать, произведение через себя, задумался над ним, испытал эмоции.

Начнём с вопроса: а где тут вообще тема?

Оценку вы уже поставили, поэтому я отвечу вам после окончания голосования:-) И чтобы мой ответ не повлиял на голосование других людей, потому что если тема не считывается - она не считывается
Собственно, я вообще не думаю, что вы хотели получить ответы на свои вопросы - да и не стоит автору влиять на восприятие читателя, но пара моментов в отзыве меня смутила.

"Жертвам домашнего насилия в тяжёлой форме достаточно разок поговорить с насильником начистоту, и всё рассосётся" -- честно, это выглядит не очень.

Я прошу прощения, меня просто интересует ваше восприятие худ. произведений с точки зрения заложенной морали. Правильно я понимаю, что в сказке "Румпельштицхен" даётся совет - если тебя шантажируют, а твоего ребёнка хотят похитить, надо позвать маньяка по имени, воззвать к его личности, так сказать - и всё рассосётся? Или если автор пишет рассказ про девушек из прошлого, которые гадают в Крещенский вечер на суженого, и история вертится вокруг этого, автор хочет указать, что жизнь девушек в любое время должна вертеться вокруг мужчин и брака? Или если в произведении муж превращается в НЁХа, и девушка его убивает - это совет расправиться с абьюзером самым жестоким образом?
По поводу лора и самого совета - простите, я увязла в той части комментария, где описывается лор, даются мотивы призраков и поясняется, почему призраки бы никогда.
Тот способ, который приводится в рассказе, я прочитала в книге по славянской мифологии. И потом, подыскивая матчасть в Интернете, натыкалась на него не раз именно в рамках славянской мифологии же. Так что способ может быть плохим, неверибельным, противоречить тому, что вы знаете о неславянских призраках, гнилым с точки зрения морали и нести отвратительный сексистский месседж (как оказалось), но он есть, он такой и с т.з. мифологии и истории в такой ситуации он помогает.

[Zhaconda Crowling]

Час Лебедя, Про Румпельштицхена: в народных сказках нет морали, её туда не вкладывали. Это во-первых. Мораль не равна месседжу, это во-вторых. В-третьих, этой сказке маньяком является волшебное существо, и способ его победить является, как раз-таки, не общедоступными сведениями, имя тут является необычным и труднодоставаемым волшебным словом, так что аналогия не верна (более точная аналогия: выяснить специальный код).
Про остальные вопросы-примеры -- зависит от того, как это подано.

[Час Лебедя]

Zhaconda Crowling,

в народных сказках нет морали, её туда не вкладывали.

Отнюдь В некоторых она шита белыми нитками.

зависит от того, как это подано.

Понятно. Мне и было интересно, как вы считываете идеи, потому что я, честно говоря, совсем не вижу, где в финале рассказа разговор по душам и каким образом из всей истории вытекает озвученная вами идея. Кроме самой простоты способа. Но это было любопытно, правда.

[Час Пеликана]

*мрачно* Да нету никакой "славянской" мифологии. Представления поляков - "неведомая хуйня заберёт грешника в Адъ!" - центральной России - "есть ещё такие люди, что на свете не живут" - и весьма социализованные балканские упыри - это периферии нескольких разных традиций.

А вашу "шитую белыми нитками" мораль в "народных"не сказках вшили кривыми ручками писателя-романтики в XIX веке, чтобы моральное просвещение темных народных масс и нацбилдинг. В настоящих __народных__ сказках никакой морали нет - посмотрите на то, что записано уже в двадцатом веке, типа айнских или Центральноафриканских.

[Zhaconda Crowling]

Час Лебедя,

заканчивая именно про сказки

Вы ведь понимаете разницу между жанром сказки вообще, где сама стилистика подаёт всё условно, и авторским рассказом с чёткой установкой на реализм, в котором автор опирается на реальный опыт читателей, создаёт именно что обычную, повседневную картину?
Дальше, про кривой месседж в "сказках", созданных с использованием приёма "установка на реализм": а вот, представьте, оно, как раз, работает. См. что такое теория остенсии в случае с городскими легендами (гугл запрос "остенсия городские легенды"): например, буквально пару месяцев назад двух мужчин заживо сожгли потому, что толпа решила, будто они похитители людей, а решили они так потому, что в их местности ходила такая байка, оформленная с установкой на реализм (по-настоящему никто детей не похищал вообще). В историях "про реальную угрозу", которые звучат правдоподобно, способ расправиться с угрозой может быть воспринят как действенный.

Да, в вашем случае, разумеется, есть фантастический элемент, но, как я уже отметила: вы добавили слишком много реализма, превратив его в чёткую метафору. Увы.

[Час Лебедя]

Zhaconda Crowling,

на реализм, в котором автор опирается на реальный опыт читателей

Я думаю, писатель в первую очередь опирается на свой жизненный опыт.

Дальше, про кривой месседж в "сказках"

? В сказках, мне кажется, он вполне прямой и чёткий. Вашу точку зрения про сказки поняла, спасибо!

гугл запрос "остенсия городские легенды"

Спасибо! Когда я захочу узнать про это, загуглю именно с такой формулировкой

вы добавили слишком много реализма, превратив его в чёткую метафору. Увы.

Это не так, поэтому ничего страшного И чтобы закрыть этот вопрос про реализм, я всё-таки отвечу про вопрос по соответствие теме.
Мысль в том, что, как озвучивает это тётя мужа Ольги, после смерти человек меняется. То есть, по аналогии с ночью и кошками - после смерти каждый человек становится другим. И конкретно в этой ситуации есть несомненная вина и самого умершего, но доля вины самой героини, которая невольно вызвала его. Не потому что сама спровоцировала, нет. Это как прочитать вслух старую книгу с названием "Некрономикон" и оказаться растерзанным мертвецами, всего лишь сюжетный ход.
И фантастический элемент играет тут куда большую ролью. Героиня только после смерти и возвращения мужа понимает, что он и при жизни был абьюзером и сволочью. Та же в тексте прямо говорится, что только после воскрешения супруг героини потерял окончательно человеческий облик. Только благодаря невозможному в нашей реальности воскрешению из мёртвых.
И мне жаль, что ваш реальный опыт читателя заставил вас прочитать текст именно в озвученном вами ключе. И уж тем более воспринять его как совет.
Спасибо за интересную беседу и хорошего вам дня

[Kagami-san]

3/7

[mda_a_a_a]

какая-то крипипаста для домохозяек( не зашло совсем

2/7

[Леверн]

3/7

[Меррит]

2/4

[ComOk]

3/3

[Cornelia]

4/7

[Китахара]

3/5

[Серпента]

Спасибо!

2/6

[Lios Alfary]

3/7

[kazevrazhyna]

3/4

[Час Лебедя]

mda_a_a_a,

какая-то крипипаста для домохозяек

Это лучше, чем руководство для жерт абьюза
Спасибо большое всем за отзывы и оценки.Рассказ писался как эксперимент, и благодаря вашим развёрнутым и не очень комментариям стало возможным понять, что он не очень получился и почему так вышло.

Уважаемый орг, когда вы заглянете в комментарии наконец, не забудьте про оценку Zhaconda Crowling под катом, она поставила рассказу 1/4.

[Час Лебедя]

И да, интереса ради.
Час Пеликана, а можно узнать, почему вы пришли с командного аккаунта? Вы боитесь, что вам попадёт от авторов и комментариев, если вы начнёте вещать от ника? Или это такой дружеский визит от одной команды другой, и под командным логином сюда приходил сам капитан с попустительства благословения команды и оргов Радуги? В комментариях к внеконкурсному "Без никого" ведь тоже вы мило беседовали с комментаторами, я угадала?