Время кататься на стремительных медведях

Тема: Слепому и в полдень солнце не светит
Автор: Партизаны
Бета: Партизаны
Комментарии: разрешены
Штраф: -4 балла

– Что будем пить? – спросил он, пытаясь подражать этому лысому из «Законов крови».
Всё равно неправильная интонация. Не подходила она для первого свидания. Да и для третьего, и для сто двадцатого – как, собственно, не подходил для каких бы то ни было свиданий сам «Приют», нелепый, навсегда пропахший бизнес-ланчами «эконом» и клубничными молекулами «натураль» из освежителя в сортире, почти пустой даже в пятницу вечером. Редкие посетители молча жевали твёрдое, грызли хрустящее и хлюпали жидким, стараясь лишний раз не смотреть друг на друга. Возможно, из вежливости – все ведь всё понимают, кто, за что и почему, кому приятно, если за ужином на него уставится чужая харя: привет, мол, лузер, я тоже лузер, давай дружить. А возможно, потому, что посетителям «Приюта» было попросту не интересно разглядывать соседей – в конце концов, одно вытекало из другого, как курица из яйца или вроде того.
Илья как бы догадывался, что приходить сюда вдвоём ещё неприличнее. Ладно ещё кто-нибудь с работы, все-ведь-всё-понимают , если уж вы каждый день по восемь часов трётесь жопами в офисном приложении, то и социальный капитал у вас примерно одинаковый. Но если реально удалось с кем-то склеиться...
Однако единиц до получки оставалось в обрез, и то придётся перегнать их из альтов в обычные битки, которые в булочной берут. Если не в «Приют», пришлось бы активно гулять в каком-нибудь там парке, зоопарке, торговом центре мировых искусств, а там ноги почему-то начинают гудеть уже через десять минут, и невыносимо хочется жрать, и какого чёрта вообще, подумал он. Захочет свалить – пусть соврёт про вечеринку-сюрприз. Всегда врут про вечеринку-сюрприз или про паническую атаку.
Но Марина эта даже не собиралась валить. Уселась поудобнее и читала себе меню, неловко возя пальцем по дисплею допотопного айфона (в «Приюте» считалось, что это «помогает окунуться в манящую атмосферу ретро», аминь). То ли она привыкла к таким заведениям, то ли ей тоже больше вообще нигде не светило. Тут Илья её понимал. Когда у него самого позавчера вдруг заплясали перед глазами полосатые звёздочки, он вообще был уверен, что это глюк. Тем более что выглядели они пиздец как топорно – пойди пойми, что это не зрительный твой загибается и помехи выдаёт, а просто визуалку для эффекта писал кибердизайнер дядя Ляо на сраном тетрисе тёти Сю. Приложение «ВстречаПоСекрету» он подцепил на порнхабе лет пять назад и периодически собирался снести из памяти, да ломало тащиться к районному нейроаналитику. Опять же, какое-никакое ПО категории «романтика», а это плюс десять единиц соцкапа – соцкапли, как помнится, шутил в восьмом классе Арчи Новосёлофф. Ему-то легко было шутить, у него эмоциональный интеллект ещё в школе за сотку шкалил, а нам и десятка пригодится. Нам в следующем году переаттестацию проходить, причём эмпатолог в Центральном каждый раз так зверствует, типа не айтишников тестирует, а детсадовских воспитателей, на худой конец – служебных кинологов. Говорят, главбух рыдал как дитя, когда в коридор вывалился. Эмпатолог, видите ли, нашёл в графике его сетевой активности недостаточный для руководителя среднего звена уровень базового сочувствия и неправильные показатели общей тревожности, и гонял по всей второй мировой часа полтора. Страшно подумать, что бывает с теми, кому не хватает какой-нибудь романтичности. Пусть уж «Встреча» висит где висит.
Но всё-таки не ждёшь, что посреди рабочего дня эта самая «категория романтика» не просто оживает, а выдаёт «есть контакт», тут, знаете ли...
– Шеф-повар кафе «Приют» с нетерпением ждёт ваших заказов, – деловито проквакал синтетический голос из айфона на столе. И тут же, сменив тональность, заверещал на высокой ноте: – Мы места себе не находим! Ведь круглыми сутками голодает на сухомятке, о желудке своём не думает совершенно, худеть уже неку...
Илья поскорее нажал на кнопку, не дожидаясь, пока после «мамаши» вступит густой бас со своим «нельзя же так му-учить, решайся уже».
– Этих у нас в конторе синтезировали, – неожиданно для себя сказал Илья. – Творческий продюсер всё требовал «мамаше» выкрутить звук повыше, мы офигели, хуйня же получится. Зато теперь во всех топах, народ, у кого ЭИ повыше, с ума сходит. Одни аж блюют, а другие им строго: лапы фу, это наше прошлое! Тонкий юмор! Историческая правда! Вспомню об этом, и не бесит.
Так, осторожно. Хватит о себе, разговоры о работе – это вообще-то не очень. Немного можно, но лучше не увлекаться.
Заказ надо делать, это хорошо, это забота и заинтересованность. Илья потянулся к меню и вдруг понял, что прослушал, чего она там хотела выпить. Или напрочь забыл. Приехали.
Ну и что, бывает. О ней-то он не забыл, правильно? Нельзя забыть про тётку, которая сидит за через стол и пялит на тебя. Меню, оказывается, уже отложила – то есть без «оказывается», просто отложила в какой-то момент. Мало ли, он не шпион древних фашистов, чтоб всё замечать. Но если надо описать – пожалуйста, он может. И даже с личной эмоциональной оценкой: она ведь правда ничего так, если присмотреться. Нос прямой, на верхней губе родинка-точка – правда как будто маркером поставили, – глаза не особо узкие, но и не круглые. Полукруглые. Стоп, так можно сказать про глаза? Нормальный, короче, человек, приятный даже – особенно когда сидит вот так и смотрит вроде как на тебя, а вроде мимо, и лицо непонятное...
Да что такое, чёр-рт!
– Эй, – позвал он, чтобы прекратить это идиотское залипание.
Она только моргнула – прикольно так, как хомяк спросонья (на кошку он даже в началке не сдал, но хомяков так и не смог возненавидеть даже после третьего; относился к ним с ровной, отстранённой симпатией).
– Не скучаешь? У тебя лицо, не знаю, немного как бы это...
Она вдруг как-то подтянулась и одновременно выпучилась – в общем, сделала лицом что-то сложное, как будто провела или стёрла пару штрихов, мгновенно превратившись из «ничего так» в «ничего такого».
– Нет у меня никакого лица, – отрезала она. Видимо, дальше можно было не сочинять. – То есть оно не как бы это.
У неё, по ходу, тоже было не ахти с формулировками.
А вдруг правда обиделась, подумал он. Встанет вот сейчас и уйдёт, а приложение ей снесут в круглосуточном сервисе, и мы больше никогда не пересечёмся. Бывают же на свете внезапные чудеса? В лотерею там выигрывают...
– Илья. – Хрен тебе, а не чудеса. Голос спокойный, как у старинного автоответчика. – Ты, случайно, не делал скриншотов своего профиля сразу после регистрации?
– Не приходилось, – процедил он. «Ничего такого» явно стремилось к «ничего хорошего». – Нахрена?
– Я скринила трижды. И совершенно уверена, что, заполняя анкету, указывала подобные вещи в числе критических несоответствий. – Интересно, какие? «Тупые подкаты»? Слово «как бы»? – Если ты их не указывал, то позавчерашнее совпадение наших профилей может быть только ошибкой сервиса. Можно жаловаться разработчикам, они обязаны компенсировать это бонусами – но нужны скрины...
– Ничего я не скринил, – буркнул он. – И вообще регался сто лет назад...
По пьяни, едва не добавил он. Тётя, что вы хотите, мне было всего двадцать восемь годиков, я верил, что однажды вечером Санта-Алкоголь подарит мне целый мешок сраного ЭИ, а утром забудет забрать. И в анкету твою я тыкал рандомно, потому что баннер «Встречи» не давал мне досмотреть последние четыре минуты «Склизкого приставания», где Ами Рей отсасывает сразу три тентакля. Прости, что разрушаю твой розовый замок логики и последовательности, но жизнь жестока.
– Не сто лет, а четыре года и девять месяцев. Девятнадцатого февраля, – сообщила она с той же интонацией автоответчика. – Слушай, ну хватит. Да, я внимательно просмотрела твой открытый профиль, перед тем как с тобой встретиться. И да, я каждый раз сохраняю свой, потому что не хочу прочитать там что-нибудь неожиданное в жанре жёсткого гуро за три минуты до звонка в дверь. Извини уж, если твои идеалы сейчас пострадали.
– Стой, в каком смысле неожиданное? – промямлил он, пытаясь устоять под этим потоком бреда. – При чём тут гуро?
– Ни при чём, разумеется, – она снова открыла меню. – Просто я никогда не хотела попасть в криминальную хронику. Ни в какой роли.
– Марин...
– Разве что храброго детектива. Но с таким уровнем эмпатии, как у нас, в детективы не берут.
Заебись у нас свидание, подумал он уныло. Сразу представляется тёплый ласковый отзыв, который эта самая Марина напишет на «Встрече» – а она напишет, стопудов. Соцкап, сука, просядет опять, не то что получки ждать будешь, сам в кредит полезешь. В этом смысле хуже «Романтики» только «Внутрисемейные связи» и «Звери-компаньоны», отминусуют по самые гланды. Нет, надо собраться, взять себя в руки и попытаться выйти хотя бы в ноль.
Он вдохнул. Медленно выдохнул. Наверное, так чувствует себя человек, который собирается прыгнуть в реку с высокого обрыва. Тёмной ночью. В незнакомой местности.
– Ты не сказала, что мы будем пить. – Зажмурившись, он бросился в тёмную ледяную воду. – Вино или сразу коньяк, как дети малые?
Она пожала плечами и пробормотала себе под нос какую-то очередную гадость. Ему даже послышалось что-то вроде «мне плевать». Но это вряд ли, не совсем же она ёбнутая.
– Как ты сказала? – За это выражение, если кто стукнет, без всякой криминальной хроники столько смогут снять, что из кредитов потом не вылезешь.
– Я сказала – тебе решать. Ты же часто здесь бываешь. А что?
Ну да. Что ты ни пизди с умным видом про криминальное гуро, все всё понимают. Настоящей совсем ёбнутой – дерзкой, свободной, непокорной – здесь вообще делать нечего. Такие женщины посещают не приложения порнознакомств, а какие-нибудь суперзакрытые конфы или что там устраивает Институт Психоанализа эмоций в порядке социальной поддержки психически нестабильных граждан с высокой эмпатией. А если уж эти совсем ёбнутые зачем-нибудь спускаются на дно жизни, то это наверняка какое-нибудь шикарное дно. Типа опиумного притона из «Территории змей».
Но даже пожалеть себя как следует не получалось. У тех, кто жалел или завидовал, ещё был шанс. А ему, в общем, нравился «Приют». Соответствующая стандартам натуральности говядина. Непобедимая химическая клубника из уборной. Тихие быстрые едоки, которые не лезут к соседям с разговорами. Маловато, чтобы обожать их всем сердцем, но вполне достаточно, чтобы испытывать некое тёплое чувство. Так, где-то на тридцать семь и две: нос дышит, кости не ломит, даже горло почти не болит и бассейн можно не отменять. Правда, на работу выйдешь как миленький.
Так, небось, и у Марины. Может быть, он был ей даже немного симпатичен – на горячее порно рассчитывать не приходится, потрепаться по душам явно не выходит, но всё же вечер выдался не особенно скучным. В кибере ты постоянно сидишь, а тут незнакомый район, незнакомый мужик в красивом галстуке, и даже хвост удалось распушить – гуро, фигуро, я знаю, что ты делал четыре года назад. Всё-таки разнообразие, с которым у нас дело год от года обстоит всё хуже. Все всё понимают – он, как ни крути, и сам чувствовал к ней смутную благодарность и даже определённую симпатию.
Вот так и застревают здесь навсегда.
– Тебе надо было соврать про паническую атаку, – глухо сказал он. – Или вечеринку-сюрприз. Типа толпа друзей в цветных колпачках сидит под дверью. Пицца в температурном боксе через час потеряет пять процентов свежести. Набираешь прогноз погоды, чтоб мне чей-то голос было слышно, а там как будто они такие: неужели ты забыла про наш день, старуха? Ну что же ты, как же так! А ты потом такая: ох, прости, должна бежать, эти долбоёбы, похоже, серьёзно расстроились! Вечером увидимся на стриме! И все всё понимают, но вроде и не подкопаешься.
К тому же, добавил он про себя, хрен его знает, как ведут себя люди с высоким ЭИ, – последний раз вы встречали их в пятом классе. А сериал этот все смотрели. Или другой, который такой же.
– Извини, Илья. – Это она о чём, интересно? – Правда, прости меня. Я думала, ты такой же, как все. Уже, понимаешь, сложно верить, что человеку может быть по-настоящему всё равно.
– Да ладно, – усмехнулся он. – Так и скажи, что с самого начала меня за долбоёба какого-то держишь. Типа мне лишь бы склеиться с кем-то по-быстрому, а ты продвинутый борец с системой, всё про всё понимаешь, каждый день феназепам покупаешь...
– Можно подумать, ты покупаешь,– огрызнулась Марина.
– А если покупаю? Ну... – Илья кашлянул и оглянулся. Он понятия не имел, какой дьявол тянет его за язык – То есть покупал. Корвалол. Один раз в девятом классе.
– Правда? – глаза у Марины стали из полукруглых почти совсем круглыми, как у анимешки. – И как?
– Как-как. Знаешь, где этот мудак пузырёк закопал? Под трубой в старой промзоне, где дроны каждые пять минут пролетают. Я пока ночью там рылся – так пересрал, что никакого эффекта не почувствовал. Это с десяти миллилитров, представляешь? Если на этом поймают, штрафом не обойдётся...
Помолчали.
– Я думаю, во всём виноваты книги, – после паузы сказала Марина. – Ну те, ещё двадцатого века. Слишком долго считалось, что проще управлять людьми, если отнять у них чувства. Об этом говорили и писали так долго, что однажды кто-то задумался, как много можно сделать при помощи эмоциональных манипуляций...
Она все трепалась и трепалась, а её глаза оставались такими же почти совсем круглыми, поэтому стало видно, какой у них необычный цвет: серо-зелёно-голубой в крапинку. Илья подумал, что никогда раньше такого не видел. И ещё подумал, что нужно ввести в классификацию новую категорию: «всё так».
– Эй, тебе что, совсем скучно слушать?
– Ну не прямо совсем, – честно ответил Илья. – Процента на восемьдесят три.
Марина глубоко вздохнула и положила тёплую ладонь поверх его руки.
– Я не верила, что так бывает на самом деле. Знаешь, – она чуть понизила голос, – мне наплевать, что тебе скучно. Мы вообще с тобой больше никогда не увидимся, правда?
Что-то шершавое и холодное провернулось внутри, где желудок и повыше. Илья пожалел, что так ничего и не заказал, так и до язвы недалеко.
– Понимаешь... – неопределённо начал он.
@темы: конкурсная работа, рассказ, Радуга-7
Чего-то нет(
читать дальше
Начиналось бодро-интересно, в конце сильно слилось. Мощное седативное корвалол просто порвало. Может, это так и было задумано, в любом случае, за это спасибо, очень посмеялся.
Все всё понимают
Чего-то нет(
3/7
божестводостойную личность (с)3/6
Очень атмосферная зарисовка про соцдрамаантиутоп.) Корвалол!